Герой жестокого романа

Не погасив свет, они вышли из торгового зала, прикрыв за собой дверь.

А я приняла решение.

— Вылезаем, — сказала я Ире.

— И… что?

Я показала ей на пузырек с серной кислотой, пояснив, что это наш единственный шанс. Ира смотрела на меня расширенными от ужаса глазами, ее била дрожь. Мне тоже было страшно, но я прекрасно понимала, что с нами сделают, если найдут здесь. И ведь вполне могут вначале выстрелить, а потом задавать вопросы. На вопросы мне отвечать не хотелось — ни Толяна с Шуриком, ни апостола Петра, если, конечно, отправлюсь с отчетом к нему, а не в противоположном направлении.

Слушая разговоры парней, я решила, что охранников тут больше нет. А эти двое издеваются над Глебом. То ли им дано такое задание, то ли они просто отрабатывают на нем удары.

— Если хочешь, сиди тут, — прошипела я на Иру, — но тогда уж на меня не рассчитывай.

— Нет… нет… я с тобой.

— Учти: мне нужна твоя помощь, — напомнила я, оттягивая Иру к входу.

Сама я встала за дверью с уже открытым пузырьком серной кислоты, Ира, сжимавшая в руках крючок, села на корточки за письменным столом, стоявшим у выхода в коридор справа. По-моему, за ним в дневное время должен был сидеть кто-то из сотрудников.

Мне тоже было страшно, но я загоняла страх внутрь, повторяя, что расправа с этими двумя головорезами — мой единственный шанс на спасение. И не только собственное. Также Ирино и моего еще не родившегося брата (сестры), это шанс поскорее вызвать «Скорую» и подмогу для тех избитых парней. Помочь Глебу. А вдруг тут еще кто-то есть? Мы же не обследовали все отсеки. Если мы не нейтрализуем Толяна с Шуриком, нам отсюда, возможно, и не выйти. И никому из пленников. А это осиное гнездо нужно разгонять.

Вскоре в коридоре послышались шаги. Приближались они с правой стороны коридора. Парни остановились за дверью.

— Ты свет выключил или оставил? — прошептал один другому.

— Да вроде оставил…

Первый говоривший предложил выключить свет в коридоре, чтобы посмотреть, будет ли освещена щель под дверью или как. Я услышала щелчок выключателя.

— Да, горит, — сказал Толян со вздохом облегчения.

Эх, ребятки, вам ведь тоже страшно. А подмогу вы случайно не вызвали? — мелькнула мысль, но я тут же ее отмела: ребятки не захотят ни перед кем позориться.

— Ну давай, что ли, — сказал Шурик.

— Ты — первый, — ответил Толян. — У тебя же автомат.

— Слушай, а может, очередь сразу пустить?

— Обалдел, что ли? — рявкнул на него напарник. — Мебель же попортишь. Как расплачиваться будешь? Ну ладно бы налет, тогда спишут, да и то неизвестно.

Они еще немного постояли, переминаясь с ноги на ногу и явно не решаясь зайти, мне же их нерешительность наоборот придала сил. Я натянулась как струна.

И вот дверь медленно открылась…

— Слышь, никого не видно, — прошептал Шурик.

— Да заходи ты быстрее, — толкнул его приятель, и они одновременно протиснулись в дверь, мешая друг другу.

Это было мне как раз на руку.

— Добрый вечер, — сказала я, выплескивая на них содержимое пузырька.

Последовавшие в мой адрес эпитеты опускаю. Да и ребятам скоро стало не до меня.

Сама я рванула на себя автомат из рук Шурика, который он выпустил, не сопротивляясь: не до автомата ему сейчас было… Толян бросил пистолет на пол.

Оба парня превратились в зверей: они издавали нечеловеческий вой и носились по залу, сбивая по пути мебель. В зале стоял такой грохот…

Ира выскочила из-за письменного стола и крикнула мне:

— Бежим!

Мой взгляд упал на карниз, вернее, на ряд карнизов, выставленных за письменным столом. В мебельном магазине продают карнизы? Сейчас об этом думать было некогда.

— Палку возьми! — крикнула я Ире, показывая пальцем.

Она меня поняла и прихватила два карниза, предварительно засунув крючок в карман шубы.

Мы выскочили в коридор, я тут же вставила один карниз в ручку, чтобы молодцы в ближайшее время не выбрались — пусть побегают по торговому залу, а мы сами с Ирой припустили по коридору в том направлении, откуда только что пришли парни. Ира держала в руках карниз, как копье.

Я уже не стеснялась.

— Глеб! — заорала. — Глеб, где ты?

— Сюда, — послышался полустон-полувскрик.

Ориентируясь по голосу, мы влетели в комнату без окон, без дверей и замерли на пороге.

Глеб сидел, привязанный к стулу. Лицо было разбито в кровь, ею же заляпан свитер, один глаз оплыл.

— Ксения?! — вымолвил Глеб разбитыми губами, потом уставился на автомат у меня в руках и на карниз в Ириных.

Его разбитые губы исказила гримаса, которая, видимо, планировалась как улыбка.

— Нож вон там, — с трудом кивнул головой Глеб.

Я открыла ящик стола, нашла там несколько ножей, протянула один Ире, и мы вдвоем быстро разрезали веревки на Глебе.

Встав (возможно, слишком резко), он застонал, но, надо заметить, в себя пришел быстро и заявил, что времени терять нельзя.

— Твоя куртка?

— К черту куртку!

Однако его взгляд упал на какой-то пуховик, висевший в той же комнате, Глеб облачился в него и взял из моих рук автомат.

— Быстро! — теперь уже нами командовал мужчина.