Героическая сага. Бульбопанк (СИ)

Десятки тысяч ополченцев к тому моменту уже достигли площади и заражённым бойцам досталось очень сильно. Оказалось, что десяток кольев, вогнанных тебе в грудь, не способна перебороть никакая мутация. Люди рвали на части, рубили и резали тех, кого сумели обездвижить. На это потребовалось не так много времени, очень скоро они окружили главных участников сражения. В Лукаса полетели камни, бутылки и бах-бульба.

Он усмехнулся, бросившись в сторону лабораторного комплекса, ярче всех среди которого сверкала стеклянная пирамида. Тарас бросился на перехват, но враг метнул в него подвернувшегося под руку бойца, в следующую секунду скрывшись в здании.

Вновь мелькали перед глазами ступеньки, но на сей раз куда быстрее, Бунтарь чувствовал скорую расправу над Сандером, но тот постоянно выскальзывал из его хватки в самый последний момент.

На площади же народ уже окончательно разгромил врага и теперь всей толпой двинулся в комплекс, изничтожая врагов, но при этом бережно относясь к самому зданию, в отличие от тогдашнего бунта, ставшего ключевым для всех дальнейших событий. Потому что в целом они прекрасно понимали, что научный комплекс с кучей важных производств — залог их выживания, а восстанавливать разрушенное придется некому-то там, а им самим…

Лукас мчался всё выше и выше, к самым верхним этажам, где всегда был правительственный блок. Тарас прекрасно слышал, как верещит Ласточка и уже нуждался во внутреннем чутье, которое постоянно подсказывало ему, в какую сторону нужно свернуть, чтобы быстрее нагнать противника.

Они выбежали на крышу — усеченную вершину стеклянной пирамиды, где их могли видеть со всей округи.

— Угомонись уже, старик, — почти устало произнес Тарас, когда они остановились напротив друг друга. — Ты и сам ведь понял, что проиграл. Отпусти девку и сдавайся, и я обещаю, что не трону тебя.

Лукас нервно хихикнул. Было видно, что разум почти полностью покинул его. Он отвел в сторону щупальце с Ласточкой, опасно покачивая им за безопасным ограждением.

— Отпустить, говоришь? — с фальшивой наивностью уточнил Сандер.

Бунтарь напрягся, пытаясь найти решение для случившейся головоломки. Он прекрасно понимал, что обладает ровно тем же оружием, что и его враг — щупальца можно отрастить, ими можно управлять. Возможно, гораздо быстрее и лучше…

— Ну если ты так просишь… — отвлек его Лукас.

Тарас напряг каждую клеточку своего тела, и время услужливо замедлило свой бег. Когда старик разжал щупальце и Ласточка только-только начала падение, Бунтарь был полностью к этому готов. Его собственный отросток стрелой метнулся в сторону девушки, в то время как другая часть тела плетью хлестнула Сандера под подбородок, опрокидывая навзничь.

Затем он не очень деликатно бросил Ласточку на настил крыши, сам же будто телепортировался к противнику — настолько быстрыми были его движения для наблюдателей с площади. Связав того по рукам и ногам, Тарас нанес несколько жесточайших ударов в лицо Сандера, но тот все равно умудрился подняться, используя все доступные для этого ресурсы и конечности.

И тогда Тарас выпустил ещё несколько щупалец, полностью обхватывая тело Лукаса, с силой потянул к себе и на противоходе нанес мощнейший удар в грудную клетку злодея, пробив того насквозь.

Из Лукаса брызнула жижа, заливая лицо Тараса. Внутренности Деспота пульсировали, вываливаясь наружу, а Бунтаря начало затягивать вглубь чужого разума…

***

…— Мистер Лукас, я вынужден вас огорчить…

— Давай уже, не томи, — старик махнул дрожащей рукой на врача.

— Диагноз подтвердился. У вас рак.

В глазах потемнело от захлестнувшей волны ужаса. То, чего он так боялся всю жизнь, настигло его.

— Нет, нет, нет, это наверняка ошибка! Откуда? С чего вдруг?

— Простите, мистер Лукас, но диагноз перепроверен несколько раз. Ошибки быть не может.

— Да ну вас к чёрту!

Лукас встал и вышел из кабинета врача, делая рассерженный вид. Но это не более чем бравада, и едва закрыв дверь кабинета, он устало оперся на стену, едва сумел ослабить на шее галстук. Несколько глубоких вдохов нисколько не помогли. Перед глазами всё плыло, сердце бешено колотилось, на лбу и спине выступил холодный пот. Он сделал шаг, второй, но мир вдруг потемнел, растаяв в бессознательности.