Героика. Сага о не очень хороших людях (СИ)

— Слава Богу! Я уже считала, что эту страницу на дне озера доедают рыбы!

— Кстати, насчет еды, Твоя Светлость... Ты не хотела бы сейчас перекусить?

— Если ты отыскал своих червей, то разрешаю тебе съесть их в одиночку.

— Я не об этом. Не хочешь пробовать один фокус из твоей поваренной книжонки?

— Конечно хочу, — фыркнула Дана. — Я промазала по тебе первым файерболом, так что в этот раз буду целиться как следует.

— Тьфу ты! — досадливо поморщился коротышка. — Я про написанное на этой странице. Ты забыла? «Ритуал по призыву галушки».

— Я помню. И что с того?

— Как что? — Хиггинс в предвкушении потер ладони. — Я бы не отказался сейчас от большого, горячего и обжаренного на сливочном масле куска теста.

— Отвали! — огрызнулась Дана. — Магия — это благородное искусство, предназначенное для высоких целей, а не для удовлетворения твоих низменных потреб...

Внезапный урчащий звук оборвал ее на полуслове. Схватившись за живот, девушка с содроганием осознала, что это урчит у нее в желудке. Впервые за долгое время она почувствовала, как сильно проголодалась.

Смущенно опустив глаза, она встретилась лицом к лицу с коротышкой. Рожа того сияла, как маленькое самодовольное полнолуние.

— Вслушайся в эту мелодию, Твоя Светлость! Мне кажется, или твое пузо всецело поддерживает идею?

— Вообще-то у нас есть сазан, — упрямо ответила магиня. — Мы можем съесть его.

— Еще чего! — взъярился Хиггинс. — Во-первых, не у нас, а у меня! Во-вторых, это мой рекордный трофей! Никто не притронется к нему зубами, пока я не покажу его всем и каждому в кабаке у Эрни!

— Зачем?!

— Чтобы другие рыбаки мне завидовали!

— Господи! — девушка устало прикрыла лицо ладонью. — Мужики невыносимы!

— Кроме того, миледи, — как бы невзначай добавил коротышка, — по твоей вине я потерял рюкзак и спички. Нам нечем развести огонь. Так что даже если я позволю тебе съесть моего сазана, глодать ты его будешь в сыром виде.

Мысленно представив себе эту картину, Дана позеленела от ужаса. Переведя взгляд на статую, она разобрала надпись на маске.

«Людоедство — это тоже выход», — гласила та.

— АГРХ! — содрогнулась магиня.

От мысли, что будет лучше съесть — сырого сазана или сырого коротышку — ей стало плохо. Оперевшись рукой о стол, она слабым голосом произнесла:

— Хиггинс! Мне тяжело это говорить, но, наверное, ты прав...

— Вот и я о том же, Твоя Светлость.

— Хорошо, — наконец сдалась Дана, — галушка так галушка.

Вновь посмотрев на листок, она вчиталась в написанные от руки мелкие строчки. Неразборчивый корявый текст с инструкциями усеивали восклицательные знаки. Даже был крошечный рисунок черепа с двумя перекрещенными костями.

— И пузо только у тебя, а у меня живот, — обиженно буркнула девушка напоследок.

***

— Значит, так, — Дана водила пальцем по заляпанным столетним супом строкам.

— «Начертите на полу защитный круг диаметром не менее четырех футов», — огласила она первое расшифрованное предложение.

— Не вопрос! — отыскав на столе пепельницу с мелом, Хиггинс выбрал на полу место без узора и изобразил нечто, по форме напоминающее огромный блин с неровными краями.

— Больше похоже на ослиную задницу, — задумчиво прищурилась Дана, — хотя сойдет. Меня больше впечатляет, что ты знаешь смысл слова «диаметр».

— Меня больше впечатляет, что ты с ходу можешь опознать ослиную задницу. Я был картографом в имперской армии, Твоя Светлость. Впрочем, не отвлекайся. Что там дальше?

— «Нарисуйте внутри круга пентаграмму», — удивленно прочитала магиня.

— Это еще что за хрень?

— Вижу, познания в геометрии у имперских картографов простираются не дальше круга. Дай сюда.

Отобрав у Хиггинса мел, Дана закончила рисунок за него.

— Готово! — гордо объявила она и вернулась к инструкциям.

— «Надрежьте свою плоть и капните по одной капле крови на каждую из пяти вершин пентаграммы. Это обеспечит вам защиту после того, как откроется разрыв в пространственно-временном континууме». БОЖЕ! ЧТО ЭТО ЕЩЕ ЗА ГАЛУШКА ЗА ТАКАЯ?!

— Надеюсь, она огромная, — облизнулся Хиггинс. — Может быть, размером с меня или даже больше...

— Господи! Не будь я так голодна, ни в коем случае не стала бы продолжать!

Подойдя к столу, девушка взяла золотое перо из пустой чернильницы. Кончик инструмента был остр, как игла, и переливался на «солнце» драгоценным светом.

Тщательно протерев острие носовым платочком, Дана с содроганием кольнула себя в подушечку указательного пальца. Поморщившись от боли, она вернулась назад и выдавила по одной капле на каждую из вершин пятиконечной звезды.

— Если у меня начнется заражение крови, тебе несдобровать! — злобно пообещала Хиггинсу магиня.

Она вновь заглянула в листок.

— «Встаньте в центр пентаграммы и произнесите следующие слова...»