Героика. Сага о не очень хороших людях (СИ)

— Оружие, на котором мы будем проводить поединок! Сразимся в покер!

В помещении повисла тишина. С недоверием скривившийся король мрачно обдумывал услышанное. Нервно облизывая губы, Хиггинс пялился на него и ждал ответ.

— Хорошо, — наконец сдался скелет, — заклятие вроде как этого не запрещает. Покер так покер. Давненько я не перекидывался в картишки.

— Уфф! — облегченно выдохнули Дана и Хиггинс.

— Однако есть пара условий, — как бы невзначай добавил великан. Подойдя к серванту, он открыл стеклянную дверцу и вытащил колоду. — Во-первых, если я выиграю, то все равно зарублю вас мечом, а если проиграю, то отдам вам корону...

— По рукам, — кивнул коротышка. — А во-вторых?

— А во-вторых, — быстро обернувшись, Гальдер хитро уставился на своих собеседников. Огни в его глазницах отплясывали озорной танец. — ИГРАТЬ МЫ БУДЕМ НА РАЗДЕВАНИЕ! А-ХА-ХА-ХА-ХА!

Оконные стекла задрожали от его торжествующего смеха. Физиономия Хиггинса медленно вытянулась.

— Серьезно? — спросил, не веря собственным ушам, коротышка.

— Да, — ответил король, — только не говори мне, будто у вас двоих есть что поставить на кон, кроме одежды.

— Ты реально хочешь увидеть меня голым?

— Тебя — ни в коем случае, — в ужасе содрогнулся Скиталец. — Поэтому играть я буду только с ней!

Рука в латной перчатке выстрелила вверх. Указательный палец, как острие копья, нацелился на мирно стоявшую в сторонке Дану.

— Со мной?! — оторопела застигнутая врасплох девушка.

— Так точно, моя прекрасная леди! — расплылся в ухмылке коронованный череп. — Я дал ему выбрать оружие. Теперь мой черед выбирать себе соперника. Поэтому я выбираю ВАС!

Скиталец в предвкушении потер ладони.

— Но вы же скелет! — в стыде и ужасе воскликнула магиня. — Зачем вам видеть меня обнаженной?!

— Мужской скелет, попрошу заметить, — захихикал Гальдер, — который уже двести лет не встречал живой женщины. Так мы будем играть или нет? В противном случае я просто отрублю вам двоим ваши головы.

Дана покраснела, как свекла. Одарив Хиггинса взглядом нежным, как серная кислота, она снова обернулась к великану.

— Дозвольте мне посовещаться с моим верным лакеем, Ваше Величество, — сказала магиня с наигранной улыбкой.

— У вас есть две минуты, — состроив на черепе скучающую мину, Гальдер принялся рассматривать узоры на оконном стекле.

Схватив коротышку за ухо, Дана оттащила его в сторонку.

— Во что ты опять меня впутал?! — прошипела она в праведном гневе.

— Я выгадал нам шанс выбраться отсюда живыми, — огрызнулся Хиггинс, освобождая ухо из захвата. — Ты же не собираешься драться с этой махиной на топорах или дубинах?

— Ты хоть подумал, что будет, если я проиграю?! Раздеваться перед впервые встреченным мужчиной — это позор для истинной леди! Мало того, что он нас убьет, так я еще и умру в бесчестье!

— Подумай сама, кто об этом узнает? Он скелет, да еще и охраняет безвылазно эту могилу. Кому он расскажет? Я же просто отвернусь и сделаю вид, будто ничего не было. Даю тебе свое слово.

— Ты вор и обманщик! Какое у тебя может быть слово?!

— Не хочешь — как хочешь. Бери тогда алебарду и дерись с ним, как тебе угодно. Будешь разрубленной надвое, зато с кристально-чистой репутацией.

— АГРРХ!!! — стиснув кулаки, в ярости прорычала Дана. — Хиггинс! Я тебя ненавижу!

Выпустив пар, она привела себя в порядок и с достоинством обернулась. Гальдер стоял, прислонившись к стене, и позевал в кулак от скуки.

— Ваше Величество, я согласна, — объявила Дана.

— Великолепно! — встрепенулся великан.

Он щелкнул пальцами в латной перчатке, и в стылом камине сам собой вспыхнул огонь. В комнате стало немного уютнее и теплее. Подойдя к столу, король галантно отодвинул один из стульев и произнес:

— Не будем медлить! Присаживайтесь, миледи!

— Есть только одна проблема... — смущенно потупилась девушка.

— Какая же, Ваша Светлость?

Подняв на Гальдера большие наивные глаза, Дана с обворожительной невинностью спросила:

— Как, собственно, играть в этот ваш «покер»?

***

Очкарику наскучило ждать. Встав с корточек, он походил из стороны в сторону, дабы размять затекшие ноги. Затем, шевеля губами, повторил одиннадцать правил и ограничений при использовании квантовой магии: сперва в прямом, а затем в обратном порядке.

Истлевший кадавр лежал неподвижно в своей могиле. На плите саркофага надоедливо стучал метроном. Рядом с ним догорал оплывший черный огарок.

Глаза Очкарика начали слипаться. Сказывалась бессонная ночь. Побегав трусцой по кругу, он остановился — вялый и помятый, как ношенный вторую неделю подряд носок.

Сейчас бы пригодился чертов Ненил и его несравненное зелье бессонницы. Вонючее и горькое варево, после которого хотелось срочно в нужник. Толстощекий аспирант-алхимик готовил его из особых бобов, что росли в джунглях Эзеркеи, и с гордостью называл полученное «хойфе». Но Ненил был уже далеко и, скорее всего, — на том свете.

Не вытерпев, Очкарик прошагал в угол пещеры. Усевшись в уютную тень, он привалился к стене спиной и снял очки с носа.

«Всего лишь пять минуток», — пообещал он самому себе и прикрыл глаза.

***