Героин

— Я то? Я русалка. А еще я маленькая бесправная собачка, которой иногда разрешают тявкнуть, но на которую не обращают внимания, даже когда она заходиться в лае. Говорила тебе Олигарх сто раз и повторю еще тысячу. Бойся Капитана пуще этого дедка-пердунца пожилого следователя. Рано или поздно он тебя поможет тебе публично на тот свет отправится. Мгновенно умчался к праотцам, так сказать. Или посадит лет на десять. Помяни мое слово.

— Да-а, маленькая китайская собака чаю-чаю (можно и водки!) с синим языком. Анна, а чем, собственно, вызвана ваша сегодняшняя ко мне благосклонность?

— Да не страдай ты так, Капитан, не мучайся. Все равно бесполезно. Меж нами любви не будет. Просто мир странен и несправедлив.

— А все-таки?

— Первые подозрения относительно тебя, Капитан, у меня появились, когда я еще была худенькой малолетней проституткой, и ты, во время облавы, ударил меня в живот.

— О, Господи, она опять это вспомнила!

— Я где-то час в грязи лежала, пока в себя не пришла. Но когда я узнала, что пожилой следователь рекомендовал тебя исполнять его обязанности, мои подозрения относительно твоей морали и нравственности у меня еще более усилились.

— Рыжик, ты, чай, не с дубу ли рухнула? Да мы с Капитаном вместе начинали в тот год, когда ты родилась. И с тех пор идем вместе по жизни крепко взявшись за руки. А ты требуешь смазать его очко выделениями менструирующей сучки собачьей породы и выставлять голую задницу из кустов парка, где много кобелей. И все из-за того, что он когда-то тебя ударил. За дело кстати. Он от меня же получил команду провести там облаву, а ты стала в дверях и вступила в пререкания с ОМОНом.

— Но меня же можно было просто в сторону отодвинуть, во мне же только пятьдесят два килограмма веса!

— Аня, перестаньте! Не ударил бы тогда вас я, вас ударил кто-то из ОМОНовцев. Вы же вели себя очень нахально и мешали нам.

— Но мне же было тогда пятнадцать лет!

— Анечка, действительно, давай оставим эту тему. Что было, то было и постельным бельем поросло. Тем более что мне неприятно слушать о том, как тебя били.

— Капитан страдает базедовой болезнью, поэтому у него все время тупо-удивленный вид.

— Ну, это пускай, Капитан?

— Олигарх, твой Анна, в постоянных наскоках на меня, полона обаяния. Я, кажется, начинаю понимать, почему она стала твоей подругой. Да и округлилась она из-за беременности, что тоже пошло ей на пользу.

— Тут ты прав, Капитан. А еще я люблю смотреть, как она, из-за живота, ходит как утка. Рыжик, принеси мне с того угла комнаты что угодно по своему выбору.

— Иди к черту, Олигарх. И не поднимай меня вверх, я же высоты боюсь. И потом, я же в платье, дурак!

* * *

— Голубчик, да вы выглядите как настоящий сумасшедший. Блистательная актерская работа, поздравляю вас.

— Я самый что ни есть натуральный сумасшедший и выгляжу соответственно, Аркадий. Вы все сделали, как я вас просил?

— Ноготь, моя мама-гинеколог всегда говорит, что следовать традициям оказывается гораздо дешевле, чем им не следовать. А я, миленький, прислушиваюсь к мнению моей мамы. Все сделано в строгом соответствии с вашими мудрыми указаниями. На утренней зорьке я появился у главного врача Сковской психиатрической больницы и предложил ему денег. Свою просьбу я мотивировал тем, что во вверенном ему приюте душевного нездоровья пребывает мой родственник. Ранее я передавал деньги на его достойное содержание через пожилого следователя, так как сам проживаю Москве. Но пожилой следователь куда-то пропал, и я решил моего душевно больного родственника поддержать морально и финансово лично. Главный врач взял деньги, после чего его лицо подернулось состраданием. При этом он пожелал услышать имя моего страдающего шизофренией родственника. И я назвал ваше имя, Ноготь.

— И он поверил? Обладатель такой благородной местечковой внешности, как вы, Аркадий…

— …И как будто сошедший с арийского плаката Ноготь. Главный врач чуть приподнял левую бровь, но развеял его сомнения. Я раскрыл страшную семейную тайну о том, что как мужчина я слаб и мало впечатлителен. А потому мне приходиться время от времени жениться на молоденьких пышногрудых блондинках, такова уж моя горькая доля. И вы, Ноготь, приходитесь родным братом моей теперешней супруги. По маме.

— Только такой тонкий человек как вы, Аркадий, и может успешно руководить агентством экстремального секса. Жаль только, что мне не посчастливилось познакомиться со своей родной сестрой по маме. Как ее зовут, кстати?

— Ее зовут Ольга, и я собираюсь вас познакомить.

— Вы ее привезли в Сков!? Зачем?

— Видите ли, Ноготь. Вы помните первую ненормальную, которая года полтора назад…

— Она для вас родила ребенка, Аркадий? И действительно, как я мог забыть.

— Ноготь, моя Оленька хотела бы что-то сделать для этой женщины. Главному врачу, естественно, я об этом говорить не стал. Если вы могли как-то поспособствовать…