Героинщики

- Терпение, Дэнни-бой, это только небольшая тучка, дальше будет солнце, - улыбается Кайфолом, всасывая шприцем немного героина и передавая ложку благодарному Кочерыжке. - Да, все, что я хочу сказать, так это то, что у каждого свой путь, Рентс, я бы тоже мог выбрать что-то другое.

Он начинает говорить тише, его зубы сжимают галстук, которым он перевязал себе бицепс, от чего его огромные, красивые вены набухают еще больше, как прекрасен выбор!

- Не обязательно тебе быть таким, как я ... - повторяет он, прокалывает кожу, втыкает иглу, втягивает немного крови обратно в цилиндр, и вводит всю дозу, нажимая на поршень до конца.

Холодное, но солнечное утро, земля замерзла под снегом, а все дома покрыла тонкая филигрань льда, хотя радостные солнечные лучи и проглядывают сквозь башни облаков. После тяжелого, недолгого сна я встаю и одеваюсь, переступаю через Кочерыжку, шагаю по узкому коридору и возвращаюсь к Гиллзланду в мастерскую, полую и металлическую, как путая бракованная баночка от крема для бритья. Они работают в соседнем помещении, и Гиллзланд уже полностью завершил оформление и необходимые столярные дела здесь, потому Центральная Шотландия совсем скоро пополнится новым панельным домом, проклятым ящиком под дерьмо. Лесс не оставил своих соревнований на самую длинную какаху, но я сейчас вообще не могу ничего из себя выжать.

- Что с тобой, Марк? - озабоченно спрашивает Лес. - На какой, к черту, диете ты сидел в своем Абердине?

На героиновой. Скоро она станет выбором года для всех наших толстеньких провинциальных домохозяек.

Но сама работа меня вполне устраивала. Пока другие ребята жаловались по поводу того, что ничего не умеют, только механически забивать гвозди пневмо-пистолетами в корпуса и накладывать на них алюминиевые скобы, меня все устраивало. Я мог просто стоять здесь, обколотый и жалкий, и делать десять панелей в час, не перекидываясь ни словом с этими мудаками.

Гости дома

Ни копейки в кармане, друг, а на носу уже Рождество и Новый год. Жалкая сцена. Никогда не забывай, все под Богом ходим. Бэгби забегает в квартиру, и готов об заклад побиться - никогда еще не видел этого пиздюка в таком гнусном настроении, да?

- Кочерыжка, - обращается он, оттесняя меня в гостиную и оглядываясь по сторонам в поисках Рентона и Кайфолома. - А где эти два мудака?

- Не знаю, друг, все кошаки просто приходят и уходят, понимаешь? - объясняю я.

При этом я несколько очкую, стараюсь хоть немного прибраться, потому что засрано у нас здесь, как в настоящем притоне. Поэтому мне хочется просто слиться с внешним миром, чтобы он меня, типа, не видел.

Однако Попрошайка все равно сейчас мало похож на счастливого бойскаута, и винить в этом можно только Ча Моррисона с Локенда. Его будут судить в следующем месяце за нападение на Ларри Вайли, чему радовались все, кроме, конечно, самого Франко, друг, так. Побить двух огромнейших быков, несмотря на возможное заключение или, по крайней мере, слухи - это чистая победа в раунде, ничего не скажешь. Для всех, кроме Фрэнсиса Джеймса Бэгби, которому пришлось взять на себя ответственность за то, что Ларри получил перо под ребра. Фрэнни Джиму тоже недавно досталось, поэтому когда он принес нам новости, мы все расстроились, несмотря на Рождество. И теперь

Бэгби хотел ворваться в один дом, о котором я ему когда-то рассказывал.

Опять, опять мой длинный язык! Дело в том, что теперь он просится в тот дом, о котором я рассказывал ему сто лет назад, считая это конфиденциальной, внутренней информацией, которую я узнал во время доставки буфета по тому адресу в прошлом году. Считал, что он никому ни гу-гу. Но Попрошайка - настоящая скотина, никогда ничего не забывает ..

- Только не тот дом, Франко! Полиция точно проверит все списки кто был там в течение прошлого года, и угадай, кого они там найдут? Одного бедного мальчика, который работал ранее в службе доставки и которого выбросили на улицу!

- Блядь, - Бэгби осуждающе качает головой, - это же ебаная лотианская и пограничная полиция. Эти тупые говнюки вообще бесполезны, они не способны на что-то больше, чем штрафы выписывать за неправильную парковку. Я и так сейчас промок под ебаным мостом, блядь, на улице же холодно! Он подбегает к окну, раздвигает занавески и выглядывает на улицу.

- Тот парень - адвокат, Франко, и не какой-то, а королевский!

У каждого случалось так, что его вообще не слушали. Именно так вел себя сейчас Франко. Новости, которые он не хотел слышать, всегда проходили мимо его ушей и растворялись где-то в воздухе.

- Есть выпить что-нибудь в этой лачуге?

- Э-э-э, ага, есть ... - это мой ответ он уже выслушал с удовольствием.

Он пошел на кухню, сам достал из холодильника бутылку «Перроне», которую купил себе Кайфолом. Открыл ее и начал жадно лакать так, что пиво полилось ему на морду. Затем отставил от себя бутылку, чтобы рассмотреть надпись на этикетке.

- Что, блядь, итальянское? Пиво? Проклятые итальянцы делают вино. Кайфолом, как и все нормальные люди, должен об этом знать. Ох отдубашу я его, когда встречу! Ебаное итальянское пиво!