Героинщики

И вот теперь я понимаю, что он в настоящем шоке, я никогда в жизни не слышал, чтобы он называл Банана-Флэтс «Кейблз Винд Хауз», разве что в том случае, когда пытался произвести впечатление на какую чику с фестиваля.

- Дело в том ... - он смотрит в сторону, затем переводит несчастный взгляд на меня, - ... что я немного ширнулся герою, когда все это случилось ...

-ЧТО?

- Завис у параши в том баре, ширнулся тем, что мы у Лебедя приобрели. Когда вышел, сразу узнал, что тот коп ебаный убил Кока.

Ну что за на хуй ...

- О'кей, - выдавливаю из себя я, не в силах скрыть разочарование, потому что мы договорились с ним сделать это вместе. Должен признать, я и сам чуть не соблазнился на героин после вечера с Франко. Он все рассказывал и рассказывал о том, как же охуенный классно трахается Джун, изредка отвлекаясь на изложение своего видения церемонии награждения премиями герцога Эдинбургского; потом рассказывал, как его когда-то пырнули ножом, и о несчастных неудачниках, которым «повезло» при этом присутствовать.

Кайфолом на мгновение отвлекается от Кока; он пристально смотрит на меня:

- А ты тоже не удержался?

- Весь пакет у тебя! Как я, на хуй, мог «не удержаться»?

- Мог снова сходить к Джонни.

И тут я понимаю, что если бы Бэгби не вытащил меня из дома и мы с ним не напились, то я, пожалуй, так и сделал.

- Нет, - отвечаю я и вдруг начинаю паниковать: - У тебя же еще осталось, да? Ты не все выжрал?

- Нет-нет, я взял маленькую долю. Там почти целый грамм остался - ответил он, вытаскивая из кармана пакетик и показывая мне, что почти все на месте. - Может быть ... возьмем немного, а?

- Нет, - я довольно легко могу отказаться; пока что.

- Слушай, я слишком сильно возбудился от него, - признает Кайфолом, - было трудно, когда это дерьмо исходило из организма, меня даже вырубило ненадолго. Теперь я уважаю эту дурь; но собираюсь вернуться к спиду, прямо сейчас, - рассказывает он, собирая табак из пепельницы, которую мы сделали когда-то из банки пива «Экспорт», набивает косяк, заворачивает его и затягивается. - Будешь?

- Нет, просто хочу посмотреть телевизор, - отказываюсь я.

- Ладно, увидимся, - поднимается со стула он.

- Я заплатил за квартиру. Бакстер заходил.

- Хороший мальчик, я потом отдам. Скоро вернусь, - говорит он и исчезает.

Нет никакого смысла, чтобы давить на него и пытаться забрать деньги прямо сейчас, после всего, что ему пришлось пережить, к тому же я слишком рад остаться в одиночестве. Я решаю подрочить, представляя себе ту худенькую девушку с огромными зубами, которая работала в булочной в Абердине. Но только я устраиваю свою тушку на драном коричневом диване, то сразу чувствую как-то странно; мне хочется героина. Надо было забрать наркоту в Кайфолома. Блядь. Мне бы могло быть сейчас так хорошо, еще один замечательный вечер.

Я звоню Джонни, но он не отвечает, поэтому хватаю куртку и направляюсь к Мэтти. Он открывает дверь, его лицо бледное, черные волосы висят сосульками так, чтобы прикрыть его преждевременные залысины на висках. В его раскосых глазах ощущается подозрение, и он несколько успокаивается, только когда видит, что я пришел один.

Из его ноздри вытекает ручей соплей, бежит через всю иссушенную щеку, похожую на шрам. Подавляющее большинство времени он валяется на диване в полудреме. Такова у Мэтти ущербная судьба - всегда ему достаются только остатки с чужой трапезы.

Он приглашает меня войти одним только кивком головы, сам потом исчезает где-то на кухне, оставив меня в небольшой гостиной. Центр этой комнаты - это, безусловно, неприлично большой телевизор, большего я за всю жизнь не видел.

Телочка Мэтти, Ширли, выходит ко мне, красотка, с лицом правильной, овальной формы и большими темными глазами. Фигуру она несколько потеряла после рождения ребенка, Лизы, которую девушка держит на руках. Малышка одета в милый детский комбинезончик. Вообще-то, Ширли выглядит так, будто она все еще беременна. Когда я устраиваюсь на диване, Лиза залезает на его спинку, чтобы лучше нас видеть.

- Привет, подружка ... трудно тебе с двумя? - Я киваю в сторону Ширли, когда девочка пытается схватить меня за рыжие волосы.

- Лучше о себе расскажи. Как тебе в универе? - Спрашивает Ширли.

Несмотря на несколько фунтов лишнего веса, она все еще привлекательна. Может быть, все дело в ее жизнерадостных ореховых глазах.

- На первом курсе было весело, Ширли, теперь с нетерпением жду второй, хочу уже вернуться туда, - отвечаю я и немного отодвигаюсь, когда Лиза хватает что-то типа галеты и пытается сунуть мне ее в лицо. - Спасибо, я уже завтракал сегодня ... - Здесь я снова возвращаюсь к Ширли. - Мне нравится работать на Гиллзланда во время каникул, чудить там вместе с ребятами и все такое, - рассказываю я ей.

Могу сказать, что у них дома охуеть как не убрано, и дело не только в появлении ребенка, пеленок и всего такого. Это просто Мэтти опустил Ширли до своего уровня; она никогда не была грязнулей в школе. Мэтти всегда был мне товарищем, но отец у него был пьяницей, поэтому, наверное, он всегда был, есть и будет таким же ушлепком.