Героизм для начинающих

— А, эти пророчества всегда чепуха. Кевин, я тебе удивляюсь: ты слушаешь ясновидящих и предсказателей. Это же всего-навсего кучка балаганных шутов. Только простаки ловятся на подобные вещи. И вообще, кто это был?

— Миссис Древний, — сказал Меркреди.

— О-о! А она случайно не упоминала о фьючерсах на драгоценные металлы?

— Нет.

— Ладно, не переживай. Вольтметр даже не носит черного.

— Что? Еще как носит!

— Ты уверен? По-моему, это скорее угольно-серый.

Они подождали. И еще подождали. Кевину ожидание давалось тяжело. Даже при таких страшных обстоятельствах в мире нашлось бы немного молодых мужчин, способных равнодушно отнестись к близкому соседству принцессы Дезерайской. Особенно когда на ней порвана блузка. Окажись они в камере вдвоем, принц провел бы эти часы в прекрасном расположении духа.

К несчастью, имелся еще и Меркреди, который был профессором алхимии. То есть не одним из прогрессивных, либеральных, богемных профессоров. Он точно знал, как должна вести себя принцесса сказочного королевства, и к тому же оказался из тех взрослых, которые считают своей обязанностью помогать молодым людям уберечься от соблазна. Более того, он являлся отцом девочки-подростка. А значит, имел склонность обращаться со всеми молодыми людьми с той же благожелательной теплотой, какую пастух проявляет к прожорливому волку.

Короче, Кевин сидел на порядочном удалении от Бекки и ждал, тогда как Бекки посылала ему знойные взоры. Меркреди обстреливал его пылающими взглядами. Они слышали, как часы пробили час. Они рассказывали друг другу анекдоты. Они рассказывали друг другу байки. Часы пробили еще час. Они сидели, привалившись к стене. Они встали и заходили по камере. Они сели, привалившись к прутьям решетки. Они вытянулись на полу. Вскоре часы пробили еще час.

— Наверное, сломаны, — решила Бекки. — С последнего удара прошло явно больше часа.

— Хотел бы я знать, что он с ней делает, — вздохнул Меркреди.

— Поспите, — предложил Кевин. — Я посторожу. — Он снял со стены факел и несколько раз на пробу взмахнул им, отбрасывая на стены стремительный узор мерцающих теней. — Разбужу вас, когда услышу шаги.

— Думаю, нет, — не согласился Меркреди. — У меня, знаете ли, тоже есть обязанности. Я не могу позволить вам воспользоваться слабостью этой юной леди.

— Кевину можно доверять.

— Верно. Я порядочный человек. И мы с Бекки раньше встречались.

— Не сомневаюсь. И не могу не заметить, что ее блузка разорвана.

— Эй! Это не я!

— Разумеется, нет. А теперь возвращайтесь в свой угол.

— Я не могу спать на этом каменном полу, — надулась принцесса. Она положила голову на руки. — Откуда вообще берутся такие люди, как Вольтметр?

— Он еще не худший, — заметил Кевин. — Помните старого короля Омнии Краватта? Который был перед королем Бруно?

— Конечно, — кивнул Меркреди. — У меня был друг оттуда. Он рассказывал мне об этом.

— О чем?

— Краватт по какой-то причине увлекся демонологией и прочими вещами подобного рода, — пояснил принц. — Он объявил, что собирается принести в жертву Темным Богам прекрасную девственницу.

— И что произошло?

— Величайшая вакханалия в обозримой истории, — ответил Меркреди.

— Ну да. В смысле, а чего он еще ожидал? Говорят, это была грандиозная вечеринка. В ночь перед жертвоприношением каждая красотка в Омнии постаралась потерять девственность.

— И каждая женщина, которая уже ее потеряла, решила потерять ее снова, — добавил профессор. Мне говорили, некоторые из них теряли ее четыре или пять раз за ночь, просто на всякий пожарный.

— Вы двое все выдумываете, да?

— Нет, это есть в хрониках. Можешь сама посмотреть.

— И что сделал король?

— Ничего. Король Бруно не упустил шанс, и на следующий день Краватт проснулся мертвым.

Понимаете, все его телохранители развлекались в городе с девушками, и Бруно правильно рассчитал, что ни один мужчина не сможет пропустить подобный дебош.

— К тому же, — добавил Меркреди, — он распорядился бесплатно раздавать девушкам вино и пиво.

— Почему-то мои преподаватели истории не упоминали об этом. Вот он, недостаток обучения в закрытой женской школе. — Бекки высмотрела себе местечко на полу. — Я знаю, некоторые способны спать где угодно, но мне никогда не бывало уютно на жесткой поверхности, — заявила она и мгновенно заснула.

А проснулась от звуков битвы.

Сначала ничего разглядеть не удавалось. В комнате сделалось темнее, да и со сна принцесса несколько потеряла ориентацию. Факел лежал на полу. Тонкая ниточка горящего масла текла по камням. Тени освещенных снизу дерущихся мужчин метались по потолку и стенам. Меркреди скорчился в углу. Лаура с разинутым ртом застыла в открытых дверях. Здоровенный стражник прижал Кевина спиной к стене, одной ручищей держа его за горло, а другой нанося удары. Кевин, со своей стороны, запустил пальцы ему в трахею и отвечал ударом на удар. Стражник был профессиональным солдатом, повидавшим немало схваток, и давно научился не обращать внимания на боль. Его удары жестоко и методично обрушивались на принца, тогда как Кевинова кулака он, похоже, вообще не замечал.