Геронтопсихология. Учебник с практикумом

Однако в античности наблюдаются и другие тенденции: у Цицерона встречаются определение старости как «выпитой чаши»[12], а у Пифагора – «зимы жизни». У Платона мы находим рассмотрение жизни как этапа, подготавливающего к смерти. Интересно отметить, что тема посмертного наказания за недостойную жизнь не рассматривается ни в античной философии, ни в древних религиозных учениях[13].

В античности формируется и противоположнвя геронтофилии тенденция – геронтофобия (страх, боязнь старения). Античные мифы полны сюжетов о том, что состарившиеся боги становятся злыми, мелочными и мстительными. Их поступки становятся все более невыносимыми, что приводит к недовольству и восстанию, после чего старый властитель теряет свою власть.

Постепенно в античности усиливается нивелировка ценности старости. Если в древнегреческих трагедиях старый человек еще наделен особой аурой, то уже древние римляне изображают стариков в сатирической манере, особо подчеркивая несоответствие между теми привилегиями, которые они получают в обществе, и их физической немощью.

Во второй половине средних веков можно вычленить два противоположных идеологических течения, по-своему интерпретировавших проблему старости: религиозное и спиритуалистическое направление, с одной стороны, и пессимистическую и материалистическую традицию – с другой. Так, в русле первого направления Данте в поэме «Пир» описывал старость, сравнивая человеческую жизнь с гигантской аркой, в верхней точке соединяющей землю и небо. «Зенит жизни приходится на 35-летний возраст, затем человек начинает постепенно угасать. 45–70 лет – это пора старости, позже наступает полная старость. Мудрую старость ожидает спокойный конец. Поскольку сущность человека принадлежит потустороннему миру, он должен без страха встречать последний час, ведь жизнь – это лишь краткое мгновенье в сравнении с вечностью»[14].

Оформление патриархальных отношений в большей части мира приводило к сакрализации личности стариков, к развитию культа старого вождя. Эта идея стала сквозной для мировой цивилизации в целом и локальных культур. Особое развитие идея сакрализации личности старого человека получила в иудейско-христианской традиции, где библейские пророки и апостолы персонифицируют общественную мудрость[15].

В средние века пожилой человек – это человек апостольского возраста, возраста святых и великомучеников. В социальном отношении – это возраст бояр, хранителей традиций, династических прав, корпоративных и сословных привилегий.

В христианской культуре образ старости определяется тем, что в ней обозначено не существовавшее ранее противоречие между миром и Богом, между земным и небесным, где перекрестком противоречия является человек, проходящий свой земной предел от рождения до смерти. Согласно христианскому учению, старость и смерть – это результат грехопадения и момент личностной эсхатологии в общем процессе эсхатологии человечества. Первичная причина старости и смерти сосредоточена в плотской, материальной природе человека, которую он обрел вследствие противоестественной направленности своей воли.

В христианстве человек, независимо от его желаний, бессмертен, и воскрешена будет не только его душа, но и тело (преображенное). Поэтому страх смерти в христианстве есть не столько страх перед уничтожением, сколько перед посмертным воздаянием. Однако уповает умирающий не столько на собственную праведность, сколько на милосердие Божие, на прощение грехов[16].

Старость – возраст, наиболее к этому расположенный. Искусительные проявления плоти, связанные с питанием и половым инстинктом, к старости ослабляются, ослабление плоти идет также и за счет сопутствующих старости болезней, которые от Бога. Таким образом, создаются как бы естественные предпосылки для просветления и обращения ко Всевышнему.

В христианской культуре возраст старости – это период, который обращает человека к Богу, все земные соблазны и искушения ослабевают. Однако в христианстве мы находим двоякое отношение к старости: долгая жизнь как особый дар Божий, а, с другой стороны, немощная долгая старость как наказание за грехи. Для средних веков характерны образы пожилого старца, образы святых и великомучеников.

Несмотря на двойственное отношение к старости, христианство (впрочем, как и другие религии) вырабатывало ценностное отношение к старости: пожилым давалось время для подготовки к встрече с Всевышним, а после смерти была обещана встреча с ушедшими из жизни близкими людьми.