Герцеговина Флор

Доктор взял девушку на руки и поднял так высоко, как мог. Подумал, что это ему балет напоминает какой-то. Точно! «Бахчисарайский фонтан». Танцовщица ручкой своей эпохи Возрождения по головам чудища провела, и чудо произошло. Двинулся очаг, стена надвое раскололась, и ход, ведущий пока неведомо куда, открылся взору ученого. Теперь он девушку на пол поставил и еще раз увидел, что глаза у нее глубже омута любого. Затягивают — не выберешься, а губы — магнитом тянут. Плечи хрупкие, так и ходят под его грубыми руками. Доктор о поцелуе размечтался так, что даже шагов тяжелых за своей дверью не слышал. А девушка молода, хрупка, красива и ум трезвый имеет. Голову не теряет.

- Идемте, доктор, идемте, за вами уже пришли! — она буквально втолкнула разомлевшего ученого в темноту потайного хода.

Сама — следом, и стена сомкнулась за их спинами, как вода.

Доктор сразу в темноте о выступ какой-то головой тюкнулся. Из глаз искры посыпались, но ум просветлел.

- А… — сказал доктор, — в сказке говорится, погладь змея по голове… Погладь… Вон, значит, как!

- Да. Да. Только быстрее, быстрее, доктор! Не время сказки рассказывать! — торопила его девушка.

Она взяла факел и пошла вперед, понятно — путь знает, но и фигурой лишний раз похвастать — не прочь.

Дорога не длинной была, но очень противной. Всюду паутина, гады разные ползают, насекомые снуют оч- чень больших размеров. Сатера только кривится — не любит он этого дела, и правильно, ведь не натуралист, путешественник.

- Тут осторожнее… — девушка по стеночке пошла, а там места — только ее ножку ставить, чуть в сторону — в яму угодишь.

«Был бы сам, лететь мне тогда в эту пропасть» — ТОЛЬКО и думал доктор, Пробираясь вперед. Он осторожно ставил свои огромные ботинки на тропку и цеплялся пальцами за шершавую стену. Неожиданно из-под его ноги камень отломился и полетел вниз. Доктор покачнулся, впился пальцами в стену, как «кошками". Обломок все летел, звука снизу не шло. Наконец повторенный эхом шлепок известил доктора, что полет закончился. Пока обошлось все.

Пришли, наконец. Доктор и девушка оказались в маленькой потайной комнате.

- Здесь много таких, — сказала девушка. — И во всех окошки тайные, чтобы подсматривать.

Она заглушку отодвинула и показала глазок. Ты смотришь, тебя не видят.

Доктор взглянул, а там — Василиса из бассейна выходит. Батюшки! Он С такой красотой рядом три ДНЯ и три ночи проскакал и даже пальцем не притронулся. Фигура, фигура какая! И ноги, и грудь, и бедра. А живот… Жороша все-таки! Любуется, только что язык не вывалился изо рта. Невольно на танцовщицу ни глянул. Сравнивал.

— Ну. Что там? — спросила девушка.

— Там… — доктор не знал, как сказать.

— Дайте, я сама посмотрю! — Она ученого отодвинули, не очень церемонясь. Раскраснелась даже и зачем пришли сюда, забыла от обиды. — Подумаешь, вы меня так не видели!

Сатера позы не изменил, а глазом левым повел, ЧТО ТОТ бык. Как же, видит он, что красавица! Минут десять назад, сам не знает, как с поцелуями не нолез. Вот положение! Улыбнулся криво: а я вроде ничего не говорю, только наблюдаю, рекогносцировкой, так сказать, занимаюсь. Но выдавить этого из себя не смог. Да, лучшее из лучшего трудно выбирать. Вдруг крик за стеной. Доктор и девушка вместе к глазку бросились да тут головами и сошлись. Ну, у доктора, понятно, черепушка покрепче будет. Девушка сознание не потеряла — и то хорошо. А за стеной в это время двое мрачных и бессловесных слуг пытались, уже одетую, Василису прямехонько на каталку пристроить. Василиса вяло отбивалась, видно было, что она не в себе. Где уж тут справиться!

— Нельзя туда, там много их! — сказала танцовщица, поняв, что Сатера ищет способ, как попасть в комнату, где была Василиса.

Потом поняла: спорить бесполезно. Нажала на один из камней в стене, пружина сработала, и стена бесшумно поехала вперед. Слуги, что боролись с Василисой, даже и не заметили, что в сцене появились новые участники. Напрасно, надо сказать. Одному это стоило пропущенного удара головой прямо в переносицу. Во- первых, больно, во-вторых, противно, в-третьих, еще и не видишь ничего — слезы из глаз брызжут так, будто в каждом из них по целой очищенной луковице оказалось. Второму тоже не сладко пришлось, хоть он и стал ногами приемы карате показывать да визжать. При очередном таком па Сатера его за пятку поймал, на себя потянул да сам правой ногой в знаменитых ботинках дрыгнул. Целил в то место, где у мужчин брюки застегиваются. Целил и попал. Тут уж соперник доктора завизжал, так завизжал. По-настоящему. Доктор же пойманную ногу выпускать не собирался. Он ее еще раз к себе подтянул и голеностоп на все сто восемьдесят градусов прокрутил. В суставе захрустело, и доктор «скорой помощи», если бы он здесь оказался по вызову, наверняка бы поставил диагноз: «Болевой шок».

Тем временем Василиса в себя пришла и бросилась на путешественника. Поцеловались, обнялись, да так тепло, что жаром этим танцовщицу несчастную обдало.

- Ну, хватит вам тут, не на побережье! Идти надо, бежать!

Рванулись все трое к потайному ходу, но не тут-то было.