Герцль. Жаботинский

Несмотря на недоверие, с которым он постоянно сталкивался, Герцль не давал себя отвлечь от своего начинания. Он посылал письма Отто фон Бисмарку и Альберту фон Ротшильду, в которых излагал свои планы и просил о поддержке. Дни в ожидании ответа, чреватые неуверенностью и растущими сомнениями, он старался заполнить интенсивной работой. С конца июня до середины июля он написал три свои последних статьи о парламентской жизни Франции, вскоре они появились у Дюнкера и Гумблота в виде книги под названием «Пале Бурбон».

Однако свой еврейский план Герцль пока еще не собирался представлять общественности. Выполнять этот план сейчас, писал он 15 июля Гюдеманну, означало бы поставить его под угрозу. Гюдеманн укрепил его в этом мнении. Передать докладную записку кайзеру Вильгельму II, как мечтал Герцль, казалось ему слишком фантасмагорич-ным. К тому же он советовал Герцлю проинформировать патрона. Герцль написал ему 25 июля, что не понимает шуток в еврейском вопросе. Он может снести критику, «но я ничего не желаю знать, — писал, он в этом письме, — о тряпках, подлецах и люмпенах». Герцль не считал, что ставит на карту свое положение в «Новой свободной прессе». Во всяком случае, он не испытывал опасений за свою профессиональную деятельность.

В первых числах августа Герцль покинул Париж. После отдыха он собирался возглавить литературную редакция в «Новой современной прессе» в Вене, как было ему обещано ранее. Однако прежде он использовал дни отдыха для интенсивного обмена письмами и телеграммами с Гюдеманном и берлинским филантропом Генрихом Майер-Коном. Первому он писал: «Мне не нужны богатые евреи, но люди мне нужны». Интересна в этой связи беседа по поводу встречи Герцля, Гюдеманна и Майер-Кона в Мюнхене. В этой беседе Майер-Кон, к удивлению Герцля, выказал себя «приверженцем идеи Сиона». Кстати, он получил поддержку и от других, например, от банкира Дессауэра и финансового обозревателя Эрлиха. К этому времени ему уже было известно об активности сионистских объединений в России, Франции и Англии. Герцль тогда впервые услышал имя Пинскера и узнал, что главный раввин Франции Цадок Кан, а также английский полковник Голдсмит — сторонники идеи сионизма. И тем не менее Герцль колебался — он еще толком сам не знал, настало ли время для осуществления его проекта.

От «Новой свободной прессы» Герцль поддержки не получил. Издатели газеты не захотели предоставить ему газетные столбцы для обсуждения еврейского вопроса. Бахер посчитал «Обращение к Ротшильдам» «лассальянской прокламацией». Беседа, которую Герцль провел в Париже с Нарциссом Левеном, Цадоком Каном и некоторыми другими приглашенными раввинами, также не принесла никаких результатов. Лишь Макс Нордау, врач по профессии и одновременно корреспондент «Фосской газеты» в Париже, поддержал его проект. Нордау организовал ему встречу с писателем Израилем Зангвиллем, которого Герцль посетил в Лондоне в середине ноября, после своего пребывания в Париже. Это позволило ему изложить свой план перед клубом «Маккавеи». Хотя дело не дошло до создания специальной комиссии, как того желал Герцль, однако он смог установить нужные контакты с важными персонами, такими как раввин Адлер, полковник Голдсмит, банкир Монтегю и журналист Эшер Майерс из «Еврейской хроники»— этим людям в будущем предстояло сыграть важную роль в осуществлении его замыслов.

Вернувшись в Вену, Герцль принялся за работу, вдохновленный согласием издать его план в виде брошюры. Основой послужило его «Обращение к Ротшильдам». Теперь он переработал «Обращение» стилистически и по существу, включил новые формулировки и положения, выстроил его более последовательно, дописал эффектный финал. Под названием «Еврейское государство. Попытка современного решения еврейского вопроса» брошюра вышла 14 февраля 1896 года тиражом в три тысячи экземпляров в издательстве М. Брайтенштайна в Вене.