Герцог-авантюрист

– До моего отъезда мы почти не разговаривали. – Клара поведала подруге о своей прогулке в саду и о поляне с прудом и валуном. – Его гнев казался мне совершенно бессмысленным до тех пор, пока я не поняла, где именно нахожусь. Думаю, его отец застрелился именно там.

– О господи… Неудивительно, что он не хотел отпускать тебя на прогулку без сопровождения.

– Каким-то образом я выбрала для прогулки то место, которого пытался избегать он сам. Думаю, я невольно пробудила у него ужасные воспоминания…

Клара знала, что никогда не забудет выражение глаз Адама, когда он стоял на той поляне. В глазах его отчетливо читался гнев и еще – глубокая печаль. Клара и сама пережила подобное горе, поэтому сразу поняла, что творилось в душе Адама. Хотя в его ситуации все обстояло гораздо хуже. Ведь его отец ушел из жизни добровольно…

– Так мы все же присоединимся к нему на трибуне? Как и было задумано? – поинтересовалась Алтея.

– Скоро узнаем. Он сказал, что за нами придет лакей, когда мы появимся под трибунами. Но если никто не придет или будет сделан вид, что нас не заметили…

– Мы все равно посмотрим скачки. Только с менее выгодного места.

У Клары не хватило духу сказать подруге, что скачки, которые она так жаждала посмотреть с того самого момента, как Страттон прислал ей приглашение, совершенно перестали ее интересовать. Ибо в сердце ее поселилось тяжелое гнетущее беспокойство. После их с Адамом ночной близости его последующая отчужденность очень ее огорчила. Каждое сказанное им слово источало холод, и теперь Кларе казалось, что между ними все кончено.

Тут экипаж Клары в очередной раз остановился, причем теперь уже простоял довольно долго. Наконец мистер Брэди открыл дверцу и проговорил:

– Мы не продвинулись ни на дюйм. – Он опустил ступеньки, помог дамам спуститься и указал на дальний конец ограды, тянувшейся вдоль дороги. – Если понадоблюсь, ищите меня там, вон у той опоры. Не стоит мешкать после окончания скачек, если хотите оказаться в Эпсоме до наступления ночи.

Поблагодарив кучера, подруги зашагали к месту скачек в довольно густой толпе – люди то и дело выходили из своих экипажей.

– Не представляю, как здесь можно что-то увидеть, – пробормотала Алтея.

– Судя по всему, многие из зрителей расположились вдоль беговой дорожки. Она тянется более мили, так что лучшие места – близ финиша.

Конечно же, им стоило пробраться поближе к финишу, однако у них ничего не получилось. Какое-то время подруги пробирались сквозь толпу и вскоре оказались под высокой трибуной, на которой с комфортом расположилась королевская семья. Эта трибуна являлась временным сооружением, в то время как все остальные находились здесь постоянно.

Клара старалась не смотреть на трибуны, так как одна из них принадлежала Брентворту, чья лошадь участвовала в забеге. Именно его лакей должен был спуститься за дамами, хотя Клара уже сомневалась, что это произойдет.

– Дорогая, не хмурься… – Алтея старалась приободрить подругу. – Мне кажется, ты придаешь слишком большое значение настроению Страттона и видишь то, чего нет. Если же случится худшее… Тогда мы просто насладимся зрелищем, а потом ты переночуешь вместе со мной в нашем уютном домике. Ах, я становлюсь такой избалованной… И мне это ужасно нравится. Я уверена, Страттон снял этот особнячок вовсе не на два дня, так что мы могли бы погостить здесь недельку, прежде чем вернуться в город.

Клара взяла подругу под руку и с улыбкой сказала:

– Да, это было бы замечательно… Мы смогли бы здесь обдумать содержание трех следующих номеров журнала. И ежедневно посещали бы купальни.

Наконец они нашли место, где можно было увидеть хоть что-то помимо цилиндров и дамских шляпок. Однако не успели подруги пробраться в первые ряды, как к ним приблизился лакей в расшитой ливрее и сообщил, что его светлость лорд Брентворт приглашает дам на свою трибуну.

– Вот видишь?… – взглянула на подругу Алтея.

Они последовали за лакеем, однако Кларе казалось, что она даже и взглянуть не сможет на беговую дорожку, пока снова не посмотрит в глаза Страттону.

Глава 19

– Нужно предложить законопроект об улучшении дорог, ведущих из Лондона в соседние графства, – проворчал Лэнгфорд; он стоял рядом с Адамом и взирал на толпу, заполонившую все пространство перед трибунами.

Подле Лэнгфорда расположилась разодетая по последнему слову моды очаровательная миссис Харпер. Судя по тем улыбкам, которыми обменивались эти двое, миссис Харпер стала любовницей герцога совсем недавно и еще не привыкла к своей новой роли.

По другую руку от Адама стоял Брентворт. Он оставил свою любовницу в Лондоне, однако Адам подозревал, что никто из представителей высшего света не знал наверняка, имелась ли таковая вообще. Позади троих друзей толпились остальные зрители. Став владельцем одной из скаковых лошадей, Брентворт решил отметить это событие и пригласил на скачки десятка два гостей. Стол, покрытый тончайшей льняной скатертью и уставленный столовым серебром, ломился от яств, коими можно было бы накормить добрую сотню едоков.