Герцог Борджиа н-ской губернии

Я решила лечь пораньше, чтобы как следует выспаться. Расследование, как подсказывало мне шестое чувство, скоро должно было подойти к тому моменту, когда времени на отдых останется не так много. Уже в постели я вспомнила, что мне давно на звонил Виктор. Я с удивлением подметила, как мне не хватает общения с ним. Наша связь была довольно-таки длительной и прочной. Иногда у меня возникало подозрение, что, в конце концов, все закончится официальным браком. Виктор уже давненько склонял меня к этому шагу. В общем-то, особых причин отказывать ему у меня не было. Просто не хотелось терять независимости, преимущества которой я оценила сравнительно недавно — после развода с отцом Максима. Мы сохранили неплохие отношения. Я прекрасно понимаю, что сыну, особенно в переходном возрасте, необходимо общение с отцом. Виктор, когда настаивал на переводе нашей связи на официальный уровень, аргументировал это тем, как они замечательно ладят с Максимом. Это действительно так. Мой сын не из тех эгоистичных маминых деток, которые всеми силами препятствуют тому, чтобы их матери после развода заводили романы с другими мужчинами. Максим никогда не был против Виктора и относился к нему ровно, даже, если я не ошибаюсь, с некоторой симпатией.

«Почему он так долго не звонит?» — снова спросила я себя, чувствуя где-то в глубине неприятное посасывание под ложечкой. Потом мне пришло в голову, что, возможно, Виктор таким способом пытается усилить мою к нему привязанность — это было вполне в его стиле.

«Ну уж нет, — подумала я, — не дождется, чтобы я сама ему позвонила. Пусть лучше мне придется помучиться от воздержания лишних пару-тройку дней». Я была уверена, что дольше терзаться мне не придется — Виктор всегда отличался прямо-таки восточным темпераментом.

* * *

Наутро я проснулась не в самом лучшем расположении духа. Зря я перед сном думала о Викторе — это разбудило во мне эмоции, которым лучше было бы до поры, до времени оставаться в сонном состоянии.

Я вздохнула, с неохотой встала с кровати и отправилась в ванную — холодный душ мне сегодня был нужен, как никогда.

Придя на работу, я первым делом выяснила, что Владимира Зубова в связи с открывшимися новыми обстоятельствами его дела пока освобождают из следственного изолятора под подписку о невыезде. Об этом мне сообщил следователь, который вел его дело. Во время нашей встречи в СИЗО я попросила его держать меня в курсе хода расследования, и он выполнил свое общение.

Ровно в девять все мои сотрудники, как обычно, собрались у меня в кабинете на утреннюю планерку.

Прежде всего осведомилась о том, как прошло дежурство прошедшей ночью. Коля Антонов сообщил, что ночь прошла без происшествий.

— Был всего один вызов, в половине первого, но оказалось, ложная тревога. Хозяева пришли с какой-то пирушки и забыли отзвониться.

— Ясно, — сказала я.

Такие недоразумения у нас время от времени происходили: все-таки живые люди, а не роботы. Я приучила своих ребят относиться к этому как к неизбежному злу мелкого калибра, без которого не обходится наша работа.

— Сегодня утром Владимира Зубова освободили из следственного изолятора под подписку о невыезде.

— Что, уже ясно, что Ахметов убил Сергееву? — поинтересовался Мамедов.

— Нет, еще ничего не ясно. Но, поскольку круг подозреваемых расширился, следователь посчитал уместным освободить покуда Зубова. Я думаю, это нам на руку. Пока Зубов сидел в СИЗО, нам от него не было никакого толку. А теперь у нас появилась возможность понаблюдать за ним, посмотреть, как он будет себя вести, когда у него появится определенная свобода.

— То есть, слежка? — уточнил мой смышленый секретарь-референт.

— Именно так, Алискер, — ответила я, — думаю, что иным способом нам не удастся получить информацию от этого субъекта.

— Валентина Андреевна, выходит, что вы не перестали подозревать Зубова в причастности к убийству? — спросил Толкушкин.

— А что, ты уже уверился в его невиновности? — ответила я вопросом на вопрос.

— Да нет, — Толкушкин даже смутился, что его уличили в подобной самонадеянности, — просто мне показалось, Ахметов более вероятный подозреваемый.

— Валера, мне кажется, о этот говорун Головинов здорово запудрил тебе мозги и представил Зубова в таком свете, будто он чуть ли не святой.

Толкушкин отвел взгляд и ничего не ответил.

— Мне лично кажется, — уверенно заявила я, — что Зубов далеко не так безвинен, как он утверждает. Я уже не раз говорила об этом и снова повторяю. Если я ошибаюсь, то тем лучше для Владимира.

Мои подчиненные молчали, преданными взглядами демонстрируя, что они нисколько не сомневаются в правоте их начальницы.

— Прежде чем мы начнем обсуждать план наших дальнейших действий, — произнесла я, — нужно подвести итоги и выяснить, что мы имеем на сегодняшний день. Алискер, тебе слово.

Мамедов коротко и ясно ознакомил всех присутствующих с обстоятельствами дела об убийстве Сергеевой.

— Таким образом, заключил он, — Валерий Ахметов является на данный момент подозреваемым номер два, — он посмотрел на меня, ожидая подтверждения или опровержения.

Я кивнула.