Герцог на счастье

Оказалось, что мужчины уже переместились из столовой в библиотеку. Они негромко разговаривали, причем голос мужа звучал неожиданно зло. Именно поэтому я чуть притормозила в дверях, прислушиваясь.

— Не вздумай! — рыкнул в ответ на не расслышанную мной фразу Гаспар. — Твоя жена права! Ты помилованный преступник в шаге от повторной казни, а он добропорядочный гражданин! Ему стоит лишь свистнуть, и ты снова окажешься или на виселице, или на плахе!

Кеннет на это прошипел что-то, как рассерженный кот.

— Опять сцепились из-за женщины? — слегка язвительно хмыкнул Де Бар.

Я насторожилась. Так-так-так. Это он о ком? Обо мне или… о королеве? Или была какая-то третья?

Хм, если речь о королеве, выходит, именно лорд Роберт был основным соперником моего мужа в том давнем противостоянии за сердце прекрасной княжны?

Как интересно…

И главное, подозрительно хорошо укладывается в общую картину. Мой муж не согласился подтверждать неотразимость замужней женщины, а вот его давний друг оказался не таким щепетильным.

Увы, я снова не расслышала, что рыкнул в ответ Кеннет. И дальше стоять в дверях было уже неприлично, и я вошла, деликатным покашливанием дав понять собеседникам, что они больше не одни.

Мужчины резко обернулись, и мне показалось, что Кеннет самую капельку покраснел. Вечернее освещение, даже магическое, обманчиво… но на долю секунды на его лице мелькнуло забавное выражение мальчишки-хулигана, которого чуть не поймали на горячем.

— Кольцо, — напомнила я, пресекая неловкую ситуацию. — Селестина крепко проспит до утра. Но лучше поторопиться, чтобы я как можно скорее вернула артефакт хозяйке.

Кеннет вскинулся, разом позабыв о всякой неловкости. Де Бар посмотрел на него, потом на меня и вопросительно выгнул бровь.

Поскольку муж доверял своему другу в вопросах жизни и смерти, я не видела надобности особо секретничать. Подошла и выложила на лакированный столик из красного дерева то самое кольцо.

Гаспар подошел и вгляделся, но руками за чужой артефакт хвататься не спешил. А вот Кен не стал стесняться. Миг — и старинный перстень оказался в его руках. Он повертел его и вдруг прищурился, держа предмет на раскрытой ладони. Я подошла поближе и только потому расслышала совсем негромкий щелчок.

А когда вгляделась, увидела, что одна из лапок, в которых держался большой зеленый камень, будто бы отогнулась и теперь торчала острым шипом наружу. Пожалуй, таким и несколько слоев ткани можно проколоть…

Муж кивнул Гаспару, и тот взял перстень из его руки. Повертел, потом отдал обратно и вынул из кармана сюртука свой навороченный стимпанковский лорнет, что-то там покрутил, настраивая, и наклонился к кольцу.

— Яд свежий, — вынес он вердикт меньше чем через минуту. — Глянь, видишь зеленоватые крапинки в жидкости? Это остатки панциря изумрудных жужелиц. — Я уже успела вычитать, что здесь это один из самых популярных источников яда. Со временем кусочки хитина без следа растворяются в жидкости, она становится однородной и немного меняет цвет. — Этот яд добыли и поместили в резервуар перстня не больше месяца назад.

Кеннет жестом попросил прибор и тоже внимательно изучил артефакт. Я же в эксперты не рвалась, мне интереснее было наблюдать за лицом мужа. После слов Гаспара о том, что яд свежий, он будто заледенел изнутри.

Но через минуту, после каких-то непонятных манипуляций под сильным магическим прибором, вдруг выдохнул. Посветлел как-то, положил и монокль, и перстень на столик и поднял на меня глаза. В них светилось такое облегчение…

— Значит, она действительно не знала, — констатировала я и поневоле улыбнулась.

Не то чтобы мне так уж хотелось убедиться в невиновности Селестины. Это был скорее профессиональный интерес. Но для Кеннета эта девчонка — родная кровь. Ребенок, которого он вырастил. Ему было важно, что она непричастна хотя бы к убийству Оливии.

Гаспар негромко кашлянул, прерывая наш обмен взглядами:

— Я правильно понял, вы говорите о Селестине? Но если это не она сменила яд в своем кольце, то кто мог это сделать?!

— Есть у нас на примете один кандидат, — почти дословно повторила я недавнюю фразу мужа.

Глава 43

— Но в кабинет она заманила меня с определенной целью.

Я часто прокручивала в голове отрывки чужой памяти, записывала в блокнотик, сортировала, складывала как пазл, анализировала. Мне нужно было упорядочить для себя весь тот страшный день даже не по минутам — по секундам. И не только для расследования.

Мы уже выпили по три чашки местного кофе. Последнюю даже с коньяком. Беседа была очень увлекательной, и расходиться не хотелось. Я только быстро сбегала в комнату к Селестине и вернула ей кольцо. Теперь можно было общаться спокойно, не переживая о том, что неожиданно проснувшаяся подруга обнаружит пропажу любимого артефакта.

— Ее могли обмануть и настроить против меня, — тут же высказался Кен.