Герцог ре Сфорц

Олег давно приучал своих людей к тому, что он не жрец храма Семи, и просто рассказывать ему, как всё плохо или, наоборот, как всё хорошо, недостаточно. Он требовал, чтобы его соратники заранее готовили и свои предложения по проблемам. То есть вот это у нас хорошо, но, чтобы было ещё лучше, предлагаю сделать то-то. Или вот это у нас плохо, а чтобы стало хорошо, прошу выделить средства для того-то.

– Я предлагаю пока пользоваться растинскими банками, – высказался новоиспечённый барон. – У них самая разветвлённая сеть банковских отделений, они берут самую малую долю за обслуживание и у них всегда наготове приличная сумма наличных денег – не нужно ждать декадами.

Олег пообещал Лешику подумать. Кормить растинских торгашей ему не хотелось, но и усложнять работу своим людям тоже.

После ухода его нового барона в кабинет пришёл Клейн. С ворохом свитков.

– Клейн, меня уже накормят обедом или решили своего герцога голодом уморить, – возмутился Олег потоком не прекращающихся с самого утра дел. – Есть что-то срочное?

Его бывший адъютант ещё по приезду из столицы был им назначен министром Двора и произведён в полковники. Но на характере Клейна это никак не сказалось. Он был всё также спокоен, невозмутим, и всё также временами переходил на «вы», хотя давно получил право неофициального обращения со своим шефом один на один.

– Из срочного – только война, а остальное может и подождать, – сообщил министр. – Я взял на себя смелость вызвать во дворец графиню, барона и баронессу Паленов и Агрия. Полковники Нечай и Бор уже здесь. Ждут в приёмной, чтобы доложить о причинах бунта в нашей столице и результатов его подавления.

– Какой бунт, Клейн? Ты пьян, что ли? – изумился Олег.

Его изумление словами своего министра Двора было понятно. Нет, насчёт войны там всё было ожидаемо – события вокруг Лара-Сара нарастали, как снежный ком, и что без боевых действий там не обойдётся было ясно практически всем. С его согласия Чек уже начал переброску войск на восток герцогства. Но вот известие про бунт в столице повергло его в шок. Этого просто не могло быть, потому что не могло быть никогда.

– Я не пью днём, господин герцог, – сообщил ему Клейн. – Может мне пригласить полковников? Они всё объяснят.

От рассказа Нечая и Бора Олег не знал, смеяться ему или плакать.

Конечно, никаким бунтом тут и не пахло. Клейн спутал бунт с беспорядками. А причиной беспорядков послужила конка.

Олег посчитал, что трёх карет, на тридцать два места каждая, вполне хватит. Да так оно и было на самом деле. Вот только первые дни вызвали слишком большой ажиотаж, а к правилам поведения в очередях тут народ не подготовлен совсем по причине отсутствия таковых.

Рельсы были проложены по обе стороны центрального проспекта, между ним и аллеями, а возле западных и восточных ворот были сделаны рельсовые круги для разворота – кареты ездили по кругу. Там и были сделаны конечные остановки.

Весь вчерашний день на конке катались благородные со своими семьями, любуясь давно знакомыми видами города и наслаждаясь мягкостью и плавностью поездки.

А вот сегодня, с самого рассвета, как только запустили движение, начались скандалы. Мало того, что на остановках, устроенных на проспекте, в кареты невозможно было попасть – заплатившие тугрик пассажиры не собирались вылезать из кареты, не проехав весь путь, так и на конечных остановках проехавшиеся из одного конца города в другой изъявляли желание заплатить ещё один тугрик и ехать назад.

Проспавшие и опоздавшие к открытию движения продолжали накапливаться, и в итоге это привело к массовой драке возле восточных ворот.

– Свыше двух сотен арестованных, – докладывал Бор. – Всех определили в тюрьму – ещё не разбирались, кто виноват, а кому ни за что досталось. Среди арестованных – уважаемый Бимелатус, а его брата Бомариуса доставили в госпиталь со сломанным носом и сломанной рукой. Много других почтенных и уважаемых ваших подданных или у меня под замком, или у Роша на госпитальной койке.

– Зачинщиков и злонамеренных действий не выявлено, – вставил свои пять тугриков Нечай.

Олег на эти известия только и мог, что развести руками.

– Ладно, – хмыкнул он. – Разбирайтесь. Только обойдитесь без нашего уважаемого палача Нурия и его людей. Бима выпустить, с ним я сам потом разберусь. А Бома тащите сюда, во дворец. Вылечу дурака.

Бим-Бомы были для Олега не просто первыми его торговыми партнёрами. Они и до того, как перебраться жить из Руанска в Псков и перевезти сюда своего отца, оказали ему немало услуг. Герцог считал себя в какой-то мере перед ними в долгу, и оставить их без помощи не захотел.

– Отдайте распоряжения своим людям и оставайтесь, – приказал он. – Сейчас приедут Палены и графиня с Агрием. В узком составе обсудим кое-что посерьёзней вашей драки.

– Лара-Сар? – догадался Нечай.

– Угу, – подтвердил Олег.

По вассальному договору между королём и герцогом Олегом ре Сфорцем, последний обязан был в любое время по требованию короны сроком на восемь декад предоставить в распоряжение своего сюзерена тысячу воинов, обеспечив их полностью на весь этот срок продовольствием и фуражом.