Герцог всея Курляндии

Выход был один. Я (вместе с охраной, разумеется) обгонял процессию, останавливался в заранее условленном месте встречи, и там уже находил себе дело. В основном писал новую книгу, поскольку запала в мою голову мысль сделать точные науки доступными и увлекательными. Да и вообще мне хотелось удержать появившуюся благодаря моим прошлым произведениям моду на нового литературного героя – ученого, исследователя, авантюриста и мастера. Высмеять полуобморочных изнеженных селадонов, закатывающих глаза и заламывающих руки. И идеально это было делать на противопоставлении – закинуть обоих в опасную ситуацию, из которой нужно выбраться.

Я даже небольшой комикс в книжке нарисовал, позаимствовав образ иностранца из старых советских мультфильмов. Такое тощее, тонконогое нечто, носящее парик больше себя самого и утопающее в кружевах. По замыслу это чудо, куртуазно раскланиваясь, так запуталось в собственных ногах, что завязало их в сложный узел и шлепнулось на пол. Рисунки уместились на одну страницу, но результат вышел неплохой – Отто, увидевший плоды моего творчества, долго смеялся.

Но даже это не могло полноценно скрасить дорогу, так что когда мы добрались до места назначения, я облегченно вздохнул. А когда избавился от кареты, набитой подарками, – то и повеселел. Дядюшка, надо сказать, дарам обрадовался. И что-то у меня сложилось такое впечатление, что с финансами у него не очень. Да и вообще Бранденбургского курфюрста я как-то немного иначе представлял. Более мужественным и суровым. А передо мной стоял уставший мужчина, выглядевший не на свои 48, а как минимум на шестьдесят. Немного оплывший, грузный, с узкими усиками и вьющимися светлыми волосами до плеч. Ну, не парик, и то радует.

А вот супруга у него была ничего так, симпатичная. Плоская, правда, как доска. Фридрих женился на ней недавно, летом 1668-го, невзирая на ее вдовство и на то, что прошлый ее брак оказался бездетным. Мда. Старая песенка о том, что «даже если вам немного за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца» оказалась права. Доротея София смогла. И недовольной не выглядела. Ну и подарки ей тоже понравились, не без этого. Зеркало – это незаменимая для женщины вещь.

Я и кузенам своим несколько интересных вещей прихватил. В качестве наследника мне был представлен 13-летний Карл Эмиль, которому был подарен экспортный вариант нашего ружья. Упрощенной конструкции, рассчитанный всего на четыре выстрела подряд, но зато изукрашенный до невозможности. Разумеется, с нетерпением дождавшись окончания нудной официальной церемонии, наследник утащил меня пробовать новую игрушку. Еле его притормозил, чтобы остальным детишкам подарки раздать в виде шикарной лошади-качалки и нескольких настольных игр.

Надо сказать, мое первое впечатление о, мягко говоря, небогатом дворе курфюрста находило все больше и больше подтверждений. Фридрих хоть и сумел добиться независимости Пруссии, но абсолютную власть так и не получил. И дворяне, и горожане не торопились менять свои привычки. И в результате курфюрст оказался так же стеснен условностями, как и мой отец. У Якоба даже положение было немного лучше – часть земель у нерадивых подданных он выкупил. А тут на каждый чих нужно оглядываться, опасаясь спровоцировать недовольство.

И, кстати, даже такие старания оказались напрасными. Славные старые традиции поступать не в интересах государства, а как левая пятка прикажет, многим подданным курфюрста казались привлекательными. Причем настолько, что неожиданно организовался бунт. Сословия периодически отказывались присягать своему сюзерену и искали сближения с Польшей. А на сей раз оппозиций сложилось сразу две. Во главе городской встал Иероним Роде из Кёнигсберга, а во главе дворянской – фон Калькштейн[21].

Мог ли я упустить такой момент? Разумеется, нет. И вместо драгоценного племянника в гостях у курфюрста оказался благородный наемник. А что? Петру нашему Алексеевичу можно простым бомбардиром представляться, а мне нет? Главное, что официально Курляндия никакого участия в этом бардаке не принимает. А мое желание получить немного боевого опыта дядюшка одобрил. Тем более что командование мне все равно никто не доверит. Мало мне наблюдателей от отца, так еще и Фридрих своих приставил. И солдат своих дал полтора десятка. Для того чтобы противостоять небольшим отрядам бунтовщиков, этих сил было вполне достаточно.

Как я представлял себе бунтующих горожан? Вилы, сделанные из кос пики, дубины. Ну, может быть, один мушкет на десять человек. Однако столкнулся я с совершенно иной картиной. У оппозиции было не только огнестрельное оружие, но и пушки. Целых две. Так что мне сильно повезло, что о военной тактике и стратегии эти типы не имели никакого представления. И что среди них не оказалось своего Суворова. Собственные действия, если честно, я могу оценить только на «удовлетворительно».