Герцогиня

Амбре полностью поправилась через две недели, и все посетители крайне обрадовались, увидев ее снова в гостиной. Для того чтобы разрядить обстановку, Анжелика отправилась с дамами в поход по магазинам. В этот раз никто не отказал им в обслуживании. Все узнавали Анжелику, которая тратила на наряды баснословные деньги.

Анжелика стала известна всему городу как самая щедрая мадам Парижа, и от желающих работать в ее заведении не было отбоя, но ее высоким требованиям пока никто не отвечал.

В конце сентября в «Будуаре» появился новый клиент – американец почтенного возраста. По его словам, он находился в Париже по делам и услышал о заведении Анжелики от друга. Звали американца Джон Карсон. Наверняка это было вымышленное имя. Он чувствовал себя в борделе немного неловко – американцы отличались более пуританскими взглядами, нежели французы, и Анжелике пришлось некоторое время побеседовать с ним, чтобы он расслабился. Они говорили в основном о политике и финансах, избегая личных тем, но Анжелика сразу заметила: Карсон носит обручальное кольцо. Случайно речь зашла об Англии. Карсон оказался поражен, когда выяснил, что его собеседница – англичанка. И как только он услышал ее английскую речь, ее особый акцент, ему стало ясно: она не простая женщина. Анжелика представила его нескольким дамам, но он обращал внимание только на мадам. Понизив голос и опустив глаза, сообщил, что никогда не бывал в борделях, и поинтересовался, не пойдет ли она с ним наверх.

– Мне жаль, Джон, – по-доброму ответила Анжелика, – но я не обслуживаю клиентов.

Карсон улыбнулся:

– Мой друг рассказывал, какая вы чудесная. Но в действительности вы оказались еще лучше.

– Благодарю вас, Джон.

– Понимаете, мы с женой… – с сожалением произнес американец. – Мы с женой… Мы не… Мы поженились давным-давно. Мы очень разные. Мы не близки.

Анжелика знала подобные истории и кивнула.

– Понимаю, – с симпатией проговорила она. Ей хотелось освободить гостя от сомнений, чтобы он полностью расслабился и насладился услугами «Будуара». Возможно, ему приглянется Агата? Но нет, он не проявил к ней никакого интереса.

Как и многие другие мужчины, он был очарован Анжеликой. Карсон приезжал в «Будуар» каждую ночь в течение недели и часами разговаривал с Анжеликой. Наконец в один из дней он сообщил, что уезжает.

– Я обязательно загляну к вам снова, когда буду в Париже. Скорее всего, через пару месяцев. Возможно, тогда вы измените свое мнение относительно того, чтобы уединиться со мной в одной из спален.

Говорил это Карсон с решительным выражением лица. Он явно привык добиваться любой цели.

– Я этого не сделаю, – твердо ответила Анжелика. – Но буду очень рада видеть вас. Счастливого вам пути.

Анжелика долго думала о Карсоне. Он выглядел несчастным, но, когда беседовал с ней, его глаза загорались. Она чувствовала: он привык всем распоряжаться и всегда получал желаемое. Что ж, если он хочет очутиться в спальне с Анжеликой, его ждет большое разочарование.

«Будуар» становился все известнее, и дело развивалось. Анжелика наконец приняла еще двух девушек: шведку Сигрид, говорившую на трех языках: на английском, французском и немецком, и бывшую танцовщицу фламенко Кармен. Обе девушки были красивы и пришлись по вкусу клиентам. Кармен редко задерживалась в гостиной дольше пары минут: неисправимая кокетка, она часто поддразнивала джентльменов, отчего те были без ума. За несколько дней до Рождества в «Будуаре» устроили торжественный прием, на который собралось почти двести мужчин. Шампанское текло рекой, подавали икру. Томас заехал ненадолго – пожелал Анжелике счастливого Рождества и отбыл по делам, но она была тронута его визитом. В замечательном белом платье, подчеркивавшем ее формы, она еще больше искушала клиентов, хотя они прекрасно знали, что им никогда ее не добиться. Для хозяйки борделя мисс Латэм проявляла необычное целомудрие.

Однажды вечером в «Будуар» заявились двое пьяных англичан. Они сбивчиво объяснили, что это заведение им порекомендовали друзья. Один из голосов Анжелика узнала сразу. В холле, покачиваясь на нетвердых ногах, снимал плащ ее брат Эдвард.

Анжелика срочно послала за Фабьенн. Та пришла через минуту и осведомилась, что не так.

– Нетрезвый англичанин в гостиной – младший из моих братьев, – прошептала Ажелика. – Ему не следует меня видеть, иначе он расскажет об этом всей Англии. Найдите ему даму и отправьте поскорее наверх. Я поднимусь к себе. Скажите всем, будто у меня мигрень.

– Я лично займусь им, – заверила ее Фабьенн. Это было меньшее, что она могла сделать для мадам. – Не волнуйтесь, все обойдется.

– Спасибо вам, – с облегчением выдохнула Анжелика и скрылась на черной лестнице.

Фабьенн вернулась в гостиную и чуть не бросилась на Эдварда, пустив в ход все свои чары. Тот оказался и правда совершенно пьян.

– А у меня нет выбора? – спросил он, слегка покачиваясь. – Друзья говорили, что у вас есть африканка, я бы не отказался от встречи с ней.

Однако Ябы нигде не было видно.