Герцогиня-охотница

Неожиданно Саймон услышал, как за спиной скрипнула дверь. Он обернулся, думая о том, что втайне желает, чтобы это оказалась Сара.

Она стояла в дверях, кутаясь в тонкий белый пеньюар, который только подчеркивал стройность ее тела. Когда она увидела его, на ее лице появилось выражение облегчения.

– Ох, – тихо сказала она. – Я так рада, что вы дома и с вами все в порядке.

– Можно я войду?

Сара поняла, чего он хочет, и румянец тут же залил ее щеки.

– Да, – ответила она неожиданно севшим голосом.

Она шагнула в сторону, пропуская герцога, и, как только он вошел в комнату, закрыла дверь на замок.

– Как все прошло с мистером Вудроу? – прошептала она.

Они долго смотрели друг на друга. Саймон не мог подобрать слов. Наконец, отвернувшись, он отошел к окну. Раздвинув шторы, он уперся руками в подоконник, прислонившись лбом к холодному стеклу.

Сара подошла сзади, обняла его и положила свою щеку ему на спину.

– Скажите мне, ведь вы не выяснили, что с герцогиней случилось что-то ужасное?

– Нет, – вздохнул он. – Но мы нашли Бинни. Мертвую.

Сара вздрогнула, и герцог развернулся и обнял ее. Она смотрела на него с ужасом в глазах.

– Что произошло? – воскликнула она.

– Ее нашли за городом. Она была убита. Мамино аметистовое ожерелье почему-то оказалось у нее. Никто из тех, с кем мы говорили, ничего не знает о маме и Джеймсе.

Большего Саре знать не нужно – ни о перерезанном горле, ни о разрытой могиле.

– О боже! – простонала Сара.

Она уткнулась лицом в его рубашку, и он почувствовал, как вздрагивают ее плечи, и услышал тихие всхлипывания. Саймон знал, что Сара и Бинни никогда не были близкими подругами, но Сара всегда переживала за всех, кто жил в Айронвуд-Парке. Так же, как и он сам.

Герцог не имел понятия, как утешить сестру, когда та рыдала от страха за свою мать в гостиной Айронвуд-Парка, но сейчас он точно знал, как утешить Сару. Он гладил ее по спине, вкладывая всю нежность и сострадание в свои прикосновения.

Через какое-то время Сара подняла голову. На ее щеках были видны мокрые следы от слез.

– Почему? Что могла Бинни сделать, чтобы заслужить такую судьбу?

Он задумчиво покачал головой.

– Я не знаю, любимая.

Она теснее прижалась к груди Саймона. Он обнимал ее, отчаянно желая хоть как-то помочь ей, снять ее боль и высушить слезы.

Наконец Сара немного успокоилась и посмотрела на него. Протянув руку, она провела пальцем по его щеке и вокруг глаз.

– Мне очень жаль, – прошептала она.

Ее глаза блестели, а реснички слиплись от слез.

Он непонимающе улыбнулся.

– Жаль чего?

– Вы столько пережили сегодня.

– Да. Мне тоже жаль. – Вид холодного обнаженного тела Бинни мелькнул перед его мысленным взором. – Сталкиваться со смертью всегда неприятно. Но когда это смерть того, кто был частью твоей жизни много лет…

– Да. Это ужасно, – тихо сказала Сара. – А с лордом Лукасом все в порядке? – спросила она после паузы.

Как ответить на этот вопрос? Пожалуй, лучше сказать правду.

– Нет. Не очень.

– Где он?

– Люк вернулся в город, где была обнаружена Бинни. Он хочет попытаться разузнать что-нибудь еще.

– Ох, – пробормотала она, – вы, ваша светлость, отпустили его одного?

Саймон покачал головой.

– Я просто хотел вернуться домой, – сказал он. – К тебе.

Она закрыла глаза и приоткрыла губы в ожидании поцелуя. Саймон так и сделал. Взяв ее голову в свои ладони, приподнял вверх и коснулся своими губами ее губ.

Она была такой податливой в его руках. После всех переживаний и изматывающих событий прошедшего дня и ночи его измученное тело вдруг ожило. Оно требовало взять Сару и сделать своей, во всех смыслах этого слова.

Но нет. Пока нет. Не сегодня. Не сразу после того, как она узнала о смерти Бинни. Саймон хотел, чтобы этот момент стал особенным, радостным, а не прошел под впечатлением потери и трагедии.

Он поднял Сару на руки. Она обвила его шею своими руками. Глядя на ее лицо, на ее губы, пухлые и горящие после поцелуя, на ее глаза, все еще блестевшие от слез, он прошептал:

– Сара, позволь мне любить тебя.

Она посмотрела на него взглядом, полным доверия, и кивнула. Она примет все, что он захочет ей дать. Он знал Сару достаточно хорошо, чтобы понимать, что если она приняла решение, то ни за что не передумает.

Саймон подошел к ее смятой постели. Одеяло было откинуто в сторону, когда она встала, чтобы посмотреть, что за шум в коридоре. Аккуратно положил ее и сел рядом.

– Сара, когда мы наедине, как сейчас, ты можешь называть меня просто Саймон.

Никто больше не называл герцога по имени. Но в душе он оставался просто Саймоном, а герцог Трент был лишь оболочкой, в которой он жил. Ему хотелось, чтобы Сара любила именно Саймона, а не герцога.

И хотя в ее глазах еще были видны слезы, она улыбнулась ему своей открытой красивой улыбкой, и его сердце затрепетало.

– В моих мыслях ты всегда был просто Саймон.

– Тогда скажи это сейчас вслух, – сказал он.

– Саймон, – прошептала она.

Услышав свое имя из ее уст, Саймон напрягся, и по телу прошла легкая дрожь.