Герцогиня-самозванка

– Тогда мы начнем с этого правила. – Маленькая женщина протянула руку и убрала полотняную салфетку, которую Лана заправила себе за ворот. – Леди никогда не заправляет салфетку.

– А что она с ней делает?

– Кладет себе на колени вот так. – Клара положила салфетку Лане на колени и указала на множество предметов сервировки: – Вы начинаете еду с той вилки, которая лежит дальше всего от прибора. – Она посмотрела, как Лана берется за вилку. – Очень хорошо, мисс.

Когда Лана взяла в другую руку нож и начала резать ростбиф на мелкие кусочки, кухарка решительно покачала толовой. Услышав, как Лана досадливо вздохнула, она дружелюбно улыбнулась:

– Если бы вы обедали с монаршими особами, то допускалось бы почти все, что угодно. Но здесь, в Нью-Йорке, дамы из общества презрительно смотрят на все, что оказывается другим. Так что вам надо отрезать мясо по одному кусочку.

– Но на это ведь уйдет целая вечность!

Клара рассмеялась:

– Конечно, это так. Но что еще делать на светском обеде, как не резать мясо и есть медленно. Это гораздо интереснее разговоров, могу вас уверить.

Когда кухарка и домоправительница обменялись улыбками, Лана заставила себя проглотить то, что собиралась сказать, и стала действовать так, как ее научили.

Пока Лана ела, Клара уселась за стол рядом с ней.

– Как я уже сказала, за монаршим столом допускается почти все, потому что там знают: иностранные гости следуют своим собственным обычаям. Когда я готовила в доме принцессы, один из гостей из заморской страны захотел сделать ей наивысший комплимент – и когда чудесная трапеза закончилась, он очень громко рыгнул!

У Ланы округлились глаза.

– Вы… действительно готовили в доме принцессы?

– На самом деле я была кухаркой герцога Аргайла. Когда он женился на принцессе, я оставалась в их доме, пока она не попросила, чтобы он выписал ее собственного повара. Так как после этого мне некуда было деться, я поехала в Америку – и вот я здесь.

Лана не слишком поверила услышанному. Почему это кухарка, которая работала у людей королевской крови, вдруг стала работать в Америке на актера? Но она не стала высказывать своих сомнений, а вместо этого задала совершенно очевидный вопрос:

– И что сделала принцесса, когда ее гость рыгнул?

– Зная, что это должно было быть комплиментом, она сделала то же самое.

Теперь уже Лана окончательно убедилась, что женщина все это выдумала. Она не могла себе представить, чтобы принцесса совершила что-либо подобное.

– Если бы это случилось с одной из дам в Нью-Йорке, та, конечно, пришла бы в ужас и навсегда вычеркнула бы имя этого человека из списка своих гостей. Видите ли, мисс Данливи, светские дамы этой страны пока не уверены в собственном положении и потому не терпят никого, кто на них не похож. – Кухарка улыбнулась. – Я уверена, что лет через сто они научатся принимать тех, кто от них отличается. Но пока мой долг состоит в том, чтобы, показать вам, как стать похожей на них.

Лана не стала задавать новых вопросов: она просто слушала монолог кухарки, сражаясь с полной тарелкой еды, которую перед ней поставили. Хотя аппетит ее улетучился одновременно с хорошим настроением, она заставила себя попробовать все новые блюда и следовать инструкциям Клары, учившей ее, как правильно есть каждое из них.

Если она и дальше будет есть столько же, ей очень скоро придется расставлять швы на своем единственном приличном платье.

– Ах! Такое прекрасное гибкое юное тело! Стойте. Не шевелитесь. Поворачивайтесь, когда я велю. Сейчас. Нет. Не сейчас. Да, вот сейчас.

Женщина, которую Лане представили как Надю, без умолку говорила на смеси русского и сильно исковерканного английского. При этом она стояла на коленях на полу, держа в одной руке подушечку с булавками, а в другой – портновский метр.

Лана стояла на невысокой скамеечке, одетая в одну только сорочку, хлопковые панталоны и чулки, и старалась не ежиться под пристальным взглядом этой немолодой женщины.

Теперь она могла определенно сказать, что если Джесс и любит эту женщину, то как мать, а не как возлюбленную. Все ее лицо и та часть шеи, которая не была спрятана под элегантным черным шерстяным платьем, были покрыты сетью бесчисленных морщинок. И хотя ее лицо свидетельствовало о богатой событиями жизни, глаза у нее оставались яркими и любопытными, как у ребенка.

Мария стояла чуть в стороне, наблюдала за происходящим и повторяла приказы, когда они оказывались неправильно произнесенными.

Надя посмотрела на домоправительницу:

– Сколько платьев вам нужно?

– Полный гардероб, начиная с дневных платьев и кончая вечерними, плюс нижнее белье, шали, накидка, шляпки, башмаки и туфли. – Мария замолчала, переводя дыхание.

– Для этого мне нужно будет нанять помощницу.

– Конечно. Возможно, даже не одну.

Надя выгнула бровь.

– Чтобы доставить сюда помощниц, нужны будут деньги.

Мария молча кивнула.

– Сюда?

Лана перевела взгляд с одной женщины на другую.

– Да. Я здесь живу. Я здесь работаю.

– В этом доме?

– Где же еще?