Герцогиня смерти. Биография Агаты Кристи

Писала она по-прежнему замечательно, но теперь гораздо меньше, ибо часто отвлекалась на другие занятия. Усердно помогала Максу в его археологических трудах, баловала внука, которого обожала всем своим пылким сердцем, возилась в саду, играла на пианино, готовила разнообразные гурманские блюда (и, разумеется, наслаждалась ими). Просто-напросто работа над книгами перестала быть главной в ее жизни, поэтому и сюжеты стали менее изощренными и оригинальными.

Однако в Соединенных Штатах Агату Кристи продолжали нещадно обдирать. С 1931 по 1941 год с нее удержали 160 тысяч долларов налогов, и это лишь часть данных. Переписка с законниками растянулись на годы, и суммы, истраченные на услуги юристов, к двенадцатому году разбирательств с американскими налоговыми службами тоже достигли астрономических цифр.

Вот так, с одной стороны, перепалки с налоговиками, с другой – семейные радости и хлопоты. Существуя между двумя этими полюсами, Агата решила, что хватит с нее и одной книги в год. Она рассуждала так: “Если я стану писать две в год, то получу в конечном итоге не намного больше, а работать придется очень интенсивно”.

Очередной сборник рассказов “Неудачник”[72] и другие рассказы” вышел только в Америке, поскольку там описывались прошлые, скажем так, “винтажные” расследования Пуаро. В заначке у писательницы были две неопубликованные рукописи, то есть было чем заплатить дань издателям на 1952 год. А еще она написала очередной роман Мэри Уэстмакотт “Дочь есть дочь” по черновым наброскам, сделанным еще в тридцатые годы.

Короче говоря, Агата могла тогда с легкой душой снова заняться инсценировками. Она взялась переделывать для театра старую радиопьесу “Три слепые мышки”. Это оказалось не так уж и сложно, ведь “Мышки” изначально предназначались аудитории слушателей, а не читателей.

Вскоре после Рождества Агата позвонила Питеру Сондерсу и пригласила на ланч. Приятное застолье было сдобрено приятной беседой и, как водится, обсуждением творческих планов. Уже после того как допили кофе, Агата с улыбкой выложила на столешницу пакет из плотной коричневой бумаги и легонько подтолкнула его своему визави.

“Это для вас, – пояснила она, – но вскроете его, только когда придете к себе в офис. Договорились?”

И прежде чем Сондерс успел ответить, она отодвинула стул и торопливо направилась к выходу, все с той же загадочной улыбкой.

Сондерс послушно дождался следующего дня и, зайдя в служебный кабинет, нетерпеливо вскрыл пакет. Там лежал уже совершенно готовый сценарий пьесы “Мышеловка”. Да, название пришлось изменить, ибо зять Агаты, Энтони Хикс, обнаружил, что пьеса “Три слепые мышки” уже есть и с аншлагом идет в одном из лондонских театров.

В начале января Агата и Макс отбыли в Багдад, и Корку предстояло снова в одиночестве вести переговоры с Сондерсом насчет новой пьесы: сроки постановки, условия оплаты и прочее. Сначала ему пришлось сделать копии сценария (предварительно оттерев оставшиеся на папке следы от донышка кофейной чашки), ибо Агата вручила ему единственный экземпляр.

Итак, Мэллоуэны жили какое-то время в Багдаде, где их настигла скорбная весть: шестого февраля умер Георг Шестой, король Англии и британских доминионов. Несколько месяцев назад его величеству, заядлому курильщику, удалили легкое, пораженное злокачественной опухолью. Но все равно смерть Георга стала для его подданных невероятным потрясением. Агата отправилась на поминальную службу, где, писала она Корку, присутствовали все представители иракской политической элиты, а также туда явилась целая процессия из местных шейхов. Агата сетовала, что ей пришлось надеть “противное платье”, то есть единственное в ее гардеробе черное платье, предназначенное для траурных мероприятий.

В феврале на полках американских магазинов появилась пятьдесят пятая книга Агаты, “Миссис Макгинти с жизнью рассталась”. В марте роман вышел в Великобритании, собрав дань похвал, но гораздо более умеренных, чем бывало раньше. “Сан-Франциско кроникл” писала: “Сюжет многие сочтут простеньким в сравнении с прежними головоломками миссис Кристи, но интрига безупречна и характеры замечательные”. Книга была посвящена Питеру Сондерсу “с признательностью за доброе отношение к писателям”.

Ну а в начале марта Агата заподозрила, что домочадцы что-то от нее скрывают, хотя письма от них она получала регулярно. Она поделилась своей тревогой с Корком: “Ни слова о домашних проблемах. Это зловещий знак”. Через два дня она узнала, в чем дело.

Перед отъездом на очередной сезон раскопок Агата наняла в Гринвей новую экономку. У миссисМакферсон были отличные рекомендации, и она горела желанием обновить хозяйственные службы и преобразить огород поместья, посулив небывалые урожаи. Мистер Брисли, проработавший в Гринвее три года, и раньше садовником был неважнецким, а с появлением новой экономки совсем отбился от рук Плачевные результаты его трудов говорили сами за себя.