Герцогиня в изгнании

Шейт стоял чуть в стороне от Бьерна и потому прекрасно видел всю сцену, притом, кажется от начала и до конца. Его взгляд стал каким-то нечитаемым, а человеческое лицо осунулось, отдалённо напоминая угловатую морду его второй ипостаси. Упырь не злился, не затаил на меня обиду — он будто только что очень сильно разочаровался. Но не во мне, а в чём-то ином.

— Простите,… не знаю, что на меня нашло…, — пятясь к спальне, произношу, пытаясь разобраться, откуда вообще взялась такая паника.

Логично же, что Кассиан едва смог снова обратился в неуязвимое существо из тьмы. Кто бы ни воспользовался такой уловкой? А я почему-то вместо того, чтобы это понять не только напридумывала себе невесть что, так ещё и набросилась на самого близкого слугу. И ведь даже не подумала, что ни Бьерн, ни Шейт не смогли бы ослушаться моего приказа.

Тогда почему увидев разгром в комнате, первой в мыслях вспыхнула картина как они, словно стервятники делят добычу? Куда делось моё хладнокровие? А доверие? Ничего не понимаю…

Накрыв глаза ладонью, зажмурилась и почувствовала себя крайне глупо, но тут Шейт вдруг недружелюбно прошипел:

— Надо же! Явился! Мы его звали-звали, чтобы узнать, куда пропал тот полудохлый человек, а он и носа своего не показал. Стоп? А ты почему весь здесь?

Мои глаза резко распахнулись. Я замерла, понимая, кому адресованы слова, и ощутила спиной присутствие того, кого чуть не потеряла. Медленно, будто боясь спугнуть вспыхнувшую надежду, оборачиваюсь и вижу его — всё тот же массивный силуэт из ожившей тьмы никак не способный определиться волк ли он, песчаный кот или лис. А ещё эти ярко горящие зелёные глаза, совсем не такие живые как его настоящие. Однако даже так мне удаётся рассмотреть целую гамму чувств: тревога, недоумение и… облегчение. Кажется, Кассиан рад видеть меня не меньше, чем я его.

Тело двигалось само. По крайней мере, первый шаг мной был сделан как в тумане. Зато потом, поддавшись непреодолимому порыву, я чуть ли не сорвалась навстречу перепугавшему меня не на шутку Кассиану. В этот момент меня совершенно не волновало ни то, почему он целиком находится внутри поместья, ни то, как ему удается туда-сюда обращаться и ни то, что со мной творится.

Налетев на грудную клетку теневого монстра, сжала пальцами гладкую шерсть и зарылась в неё лицо. Вот он — жив, судя по всему, здоров и ждал меня. Не знаю почему, но именно Кассиана я не могла рассматривать в качестве нежити и потому… его жизнь была мне дорога.

Пока я пыталась хоть немного разобраться в себе шерсть стала выскальзывать из пальцев словно туман, растворяясь в моей хватке. Не успела я оглянуться, как вместо мягкого покрытия стража мой лоб оказался прижат к горячей коже. Позади раздалось деликатное покашливание, разбавленное утробным рычанием.

Хотела было отшатнуться, но я оказалась зажата в кольце сильных рук, а особого желания вырываться в себе обнаружено не было. Скорее наоборот. Так что, воспользовавшись моей минутной слабостью, Кассиан прижал меня к себе крепче, после чего коснулся моей щеки дыханием и каким-то подозрительно затихающим голосом произнёс:

— Теперь всё будет хорошо, Медея.

Наброситься бы на Кассиана не только с кулаками, но и с вопросами, однако вслед за облегчением, которое сменилось неизвестным жаром, на меня навалилась усталость. Веки стали непомерно тяжелыми, сознание заволокло сонной дымкой, и я позорно уснула. Вот прямо так — стоя. Всё же сказалась усталость, а также пережитый ужас, иначе не представляю, как ещё можно умудриться так резко выпасть из реальности.

Глава 41.

Подозрительно быстро погрузившись в сон, я вдруг увидела нечто похожее на воспоминание. Вот только оно отличалось от всего, что мне доводилось видеть ранее.

Живописный сад утопал в зелени, чаруя ароматом распустившихся диковинных цветов — так не похоже ни на земли королевства Сарт, ни на отдаленную провинцию империи Валлис. Я сидела на бортике фонтана и, купаясь в тёплых лучах, любовалась мирно плывущими по лазурному небу облаками. Наверняка если я сейчас проснусь, то сохраню этот привкус солнца на губах, вот только покидать такое непривычное воспоминание не хотелось. Почему? Просто оно разительно отличался от всего, что приходило во снах и наяву. А ещё мне казалось, будто вот-вот произойдёт нечто очень хорошее. Пока же я этого жду, можно просто насладиться происходящим.

Всё вокруг дышало невиданными мной идиллией и миром. Вдалеке играла приятная мелодия, неподалеку ей вторила неизвестная птица, услаждая слух, а едва заметный шелест ветра дополнял симфонию. Но ближе всего “пела” вода — журча, она стекала по сердцевине фонтана, чтобы с тихими всплесками встречаться с мраморным бортиком.