Герцогиня в изгнании

После случая в спальне меня не покидало чувство тревоги, благодаря чему моё сопровождение постоянно дробилось на отряды, чтобы разведать обстановку вокруг. Разношерстные стаи отделялись от моей безмолвной армии и возвращались через равный промежуток времени. И уже через пару лиг манёвр повторялся. На время пока наши ряды значительно редели Бьерн, Шейт и Лаки интуитивно оказывались как можно ближе ко мне, тем самым усиливая защиту — моя самая мощная нежить передвигалась без посторонней помощи и при этом совершенно не уступала в скорости самым быстрым хищникам из восставшего войска. Так что со стороны мы точно выглядели… колоритно.

Дневной свет с трудом пробивался в эту часть леса. Лапы вековых елей уже давно сплелись в дремучий полог отчего, несмотря на день, вокруг нас стояли сумерки в чьи сети, кажется по случайности, попадались порывы ветра с редкими холодными каплями. Чуя приближение чего-то опасного всё живое поспешно уносило ноги. Потому наше передвижение сопровождалось лишь тишиной, да едва различимым шорохом перегноя под лапами и ногами нежити.

Большая часть моих слуг из-за полумрака превратилась в неясные тени: жуткие, пугающие и совершенно непредсказуемые. Увидь сейчас нашу кавалькаду случайный путник, он бы точно поседел от страха, однако на счастье редкого ходока эта часть леса отделялась от основной вереницей оврагов и шипов из валунов, отчего делалась самым худшим местом не только для путешествия, но и для охоты.

Первые признаки незваной гостьи обнаружились уже через пару часов. Арахна разбросала очень аккуратно свою паутину между внушительных стволов и если бы мы не знали, кто нас поджидает впереди, то подумали что это угодья обычных пауков. Лишь зайдя глубже можно было с уверенностью сказать: ни один паук не способен создавать такие сизые, воздушные и опасные лабиринты. Будь во главе моей армии живые существа, они бы уже оказались парализованы с помощью яда щедро нанесенного на не такие уж и хрупкие нити. Но сердца моих слуг уже давно не бились и не гоняли кровь по венам — там струилась некротическая магия, которой яды не были угрозой.

Восставшие животные легко прорубали нам путь своими телами. Я специально пустила впереди троицу медведей, чтобы они подобно тарану открывали дальнейший путь. Так что к месту встречи с арахной мы добрались без особых проблем.

Паучиха такому вторжению не обрадовалась. Она ещё дремала, собирая силы для ночной охоты и переваривая добычу предыдущей — недалеко от воронки гнезда арахны стояла телега наполненная шкурами. Кажется, какой-то торговец не очень удачно выбрал дорогу. А глядя на размер отъевшейся паучихи я с содроганием и сожалением понимала: таких бедолаг было не меньше сотни. Надеюсь, эта тварь не промышляла в крайних деревнях. Обязательно это проверю, как только разберусь с настолько большой угрозой.

— Отсечь голову? — уточнил Шейт, наблюдая за тем, как арахна угрожающе и как-то вальяжно появляется из своего логова.

— Да. И не калечьте её сильно, — поспешила уточнить. — Голову мы вернём на место, воспользовавшись её тлением, а вот сильные увечья восстановить будет сложно.

“Приклеить” одну часть тела действительно не станет проблемой — при тлении тело арахны сначала начинает, как будто бы плавиться, чем я и планирую воспользоваться. Однако если кто-то из моей нежити перестарается, паучиху придётся собирать по частям, что точно повлияет и на моторику, и на дальнейшую эксплуатацию арахны. А мне очень хочется сделать из неё идеального пограничного стража — паутина для этого подойдёт идеально.

— Я останусь с вами, — произнёс Бьерн, замирая рядом.

— Хорошо. Всё равно Шейта и Лаки будет достаточно для обезглавливания, пока остальные отвлекают арахну.

— Стоит пару троек отправить для наблюдения за территорией, — посоветовал Бьерн.

— Уже, — отвечаю, мысленно контролируя несколько пум. Эти гибкие хищники прекрасно справятся с задачей.

Наш короткий диалог пришлось сворачивать, потому что арахна, наконец, встала всеми восемью лапами на землю и зашевелила жвалами. Кажется, она мысленно уже нами ужинала, но на её беду из всего меню лишь я представляла собой свежий продукт — остальные пусть и насытят арахну, но с помощью неживой плоти паучиха не сможет расти дальше.

Бой завязался как-то резко. Один из волков уловил моё желание поскорее разобраться с проблемой, и недолго думая бросился на арахну. Её серебристое брюхо тут же вздулось, белесые лапы напряглись, после чего не успела я глазом моргнуть, как моя прыткая нежить оказалась в ловушке из паутины. Паучиха не стала ждать, пока кто-то попадётся в расставленные силки. Она просто принялась метать из брюшка белые сферы, которые в полете превращались в полотно из клейкой паутины и накрывали всех, кто не успевал уйти из-под неожиданного града специфической атаки.