Гештальт: искусство контакта. Новый оптимистический подход к человеческим отношениям

Другие предполагают создать автономную психопатологию, специфически гештальтистскую, которая бы вытекала из теории self Гудмана и Фрома.

Что касается меня, я развиваю, начиная с 1985 года, «поперечное» чтение, которое принимает в расчет работы Фрейда, Мелани Кляйн, Юнга, Карен Хорни, Бержере, Кернберга, Гелфи, интегрируя многие психоаналитические, неорайхианские и гештальтистские направления, но при этом не пренебрегая вкладом традиционной психиатрии и самых последних исследований в области нейронаук.

На самом деле мне кажется, что учреждение специфической психопатологии в духе гештальт-терапии – тем более, что ее остается еще сделать, и требуется провести много предварительных исследований с последующей валидизацией – было бы крайне преждевременным (имея в виду актуальную ситуацию во Франции) и было бы прежде всего стратегической ошибкой: мы рискуем отдалить гештальтистов от их коллег психиатров, психологов и психоаналитиков, потому что Гештальт еще не завоевал права гражданства в университетах и психиатрических клиниках. Каждый и так достаточно часто говорит на своем жаргоне, мало понятным для других. Избежим же искушения и фантазии о паранойяльном всесилии, которое толкает любого специалиста к желанию «пересоздать мир»…

Вот почему я сознательно высказываюсь в пользу установки на междисциплинарную кооперацию, и сам при этом ссылаюсь на нозологические категории, наиболее часто используемые в настоящее время во Франции, что я попытаюсь очень кратко изложить ниже.

Итак, я опираюсь на традиционные нозологические описания, подкрепленные некоторыми исследованиями и публикациями, но не разделяю при этом этиологических гипотез различных школ, касательно предполагаемого происхождения заболеваний, и еще меньше их терапевтические стратегии.

По моему мнению, гештальт-терапия часто предлагает радикально новую терапевтическую установку, терапевтическая эффективность которой уже более не обсуждается, но она не предназначена для объяснения происхождения нарушений. Это согласуется с идеей Перлза, избегающего ввязываться в чистые полемики между школами – особенно в состоянии неуверенности современных исследований, относящихся к бормочущей психопатологии, едва только вышедшей из «каменного века». Как бы там ни было, я хочу избежать «приклеивания этикеток» клиенту, определяя его в заранее установленный коллективный ящик, единственный и отчуждающий, и даже произвольный – такой как: «Серж одержим» или «Жанетт – истеричка». Я предпочитаю построить для каждого «профиль» его собственной личности.

Рассмотрим пример: специалисты всего мира спорят сегодня, чтобы узнать, действительно ли разрыв контакта с социумом у больного шизофренией спровоцирован:

• генетикой (хромосомами 5 и 11),

• биохимическим дисфункционированием нейромедиаторов мозга (нарушение чувствительности рецепторов допамина);

• анатомическими нарушениями (префронтальная область мозга);

• ранним вирусным расстройством (недавняя гипотеза – поддерживаемая некоторыми исследователями);

• патогенной установкой его матери («шизофреногенная» гиперопека традиционных психоаналитиков, или «двойная связь» Бейтсона);

• или же несомненно комбинацией многих связанных факторов…

Определенно, нам неважно!

Психоаналитическая догматическая связь, которая уже давно прописана, помимо прочего, утверждает, что параноики являются «вытесненными» гомосексуалистами, удовлетворяющимися лишь тревожными мыслями «понимания» – т. е. произвольного соединения фактов, часто независимых. Кто сегодня может подтвердить, является ли выброс серотонина причиной или следствием некоторых форм депрессии или невроза навязчивых состояний.

Помимо всего этого, следует ли знать все детали о природе взлома (место происшествия, обстоятельства, интенции жертвы), чтобы оказать ей помощь? Даже если расследование может нам помочь в будущей профилактике, оно не является экстренной мерой …и рискует даже затормозить лечение.

Я сознаюсь без стыда и колебаний, что на протяжении долгой клинической практики, после 20 лет интенсивной психоаналитической «бани» и последующих 20 лет «страстей» по гешталь-терапии, я никогда не испытывал больших трудностей по адаптации гештальтистской установки, столкнувшись с «категоризованными» клиентами – совсем предварительно – в соответствии с традиционной (т. е. негештальтистской) нозологией. Помимо всего прочего психопатологический подход включает два раздельных этапа:

• нозологическое исследование (установление диагноза)

• терапевтическое вмешательство (персонализированное лечение).

В настоящий момент гештальт-терапия прекрасно помогает нам на втором этапе …и это уже совсем не мало!

Личностная основа