Гештальт по расписанию (СИ)

Рабастан наклонился, сполз с подлокотника и поцеловал Скабиора, всем телом прижавшись к нему. Скабиору не оставалось ничего другого, кроме как обнять Рабастана и не дать ему свалиться с кресла на пол.

— Басти, довольно. Басти, ты слышишь, что я тебе говорю, — раздался голос Родольфуса. Рабастан нехотя отпустил Скабиора и опять занял место позади кресла. Свои пальцы Рабастан вновь запустил Скабиору в волосы. Теперь он заплетал их в новую косу.

— Знаешь, Скаб, я менее всего хотел бы, чтобы к моей жене снова прикасался кто-то чужой, — тихо и горько сказал Родольфус. — Вот если бы Басти мог вовремя остановиться… Мне нужен мой ребенок, понимаешь?!

Скабиор кивнул. Предстоящий квест обретал понятные детали.

— Кроме того, и у меня, и у Басти есть Метки. Со смертью Лорда они, конечно, побледнели, но не исчезли, да и на ощупь их легко опознать. А у тебя Метки нет. А Лорд любил, чтобы ему вылизывали руки…

И Родольфус продолжил свой рассказ о сексуальных предпочтениях Волдеморта. Выслушав очередное откровение, Скабиор задумчиво сказал:

— Да, теперь я понимаю, почему он хотел всех убивать.

Повисла пауза. И громкий хохот раздался в Лестрейндж-Холле, может быть, впервые за четверть века. Родольфус откинулся в кресле, смахнул с глаз набежавшие слезы. Рабастан также поддержал веселье. Настроение у всех улучшилось.

Отсмеявшись, Скабиор спросил:

— Руди, а что с волосами делать? Волдеморт же без волос был. И без носа… — Скабиор с тревогой потрогал свой нос.

Руди довольно легкомысленно ответил, все еще улыбаясь:

— Ну, в молодости же у него были и нос, и волосы…

— Но с тех пор он пару раз немножко умер, не так ли? — заметил Скабиор.

— Хотелось бы верить, что в этот раз точно навсегда, — серьезно сказал Родольфус.

— Полностью согласен, но как нам быть сейчас?

— А ты скажешь Белле, что ритуал возрождения в этот раз сработал правильно.

— И Волдеморт в моем лице явился на часок из ада, чтобы ее порадовать?

— Конечно. Ведь других-то дел у него нет, — Родольфус развел руками. Скабиор ухмыльнулся, конечно, и спросил:

— Руди. Ты думаешь, что она в это поверит?

— Люди верят в то, во что хотят верить. Скаб, вот еще что. Белла помнит тебя по Малфой-Мэнору. Она хочет тебя убить.

— Спасибо, что предупредил, Руди, — Скабиор потер шею. — Но раз я буду Волдемортом…

— Нужно учитывать все нюансы. Во всяком случае, на Аваду и Круцио можешь не рассчитывать. У нее нет палочки.

— Как так?

— Иначе она бы давно убила бы нас с Басти. Говорю тебе, она никого не узнаёт. Но колдовать она может, у нее бывают стихийные выбросы, как у детей.

— Прекрасно. И мы сейчас ей явим восставшего Повелителя. Прекрасно, Руди, — Скабиор почему-то вдруг подумал, что крыша может протекать не только в Блэк-Хаусе, но и в Лестрейндж-Холле. С Рабастаном, например, все было ясно с первого взгляда. Дементоры постарались на славу.

Родольфус посмотрел ему в глаза и ответил очень серьезно:

— Скаб, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты не пострадал. Но это единственный шанс для нас, понимаешь.

Скабиор отвернулся и, поискав что-то глазами на потолке и в углах, ответил:

— Понимаю, Руди.

Помолчал и добавил:

— Ну, не станет же она убивать Волдеморта! Она же не Гарри Поттер!

И вновь все засмеялись. Не так громко, как в первый раз, но напряжение отступило.

Родольфус сказал, что ему нужно дать Беллатрикс Зелье Плодородия, чтобы все задуманное получилось с одного раза, и ушел.

Скабиор понял, что отступать некуда — Зелье надлежало принимать в течение месяца до того как, и если беременность не наступала, то ведьмино здоровье не улучшалось, а совсем наоборот. Осознание лежавшей на нем ответственности нисколько не наполняло Скабиора восторгом и хоть каплей желания встречаться с Беллатрикс Лестрейндж. Он с тоской разглядывал старинные семейные портреты, что в несколько рядов висели в этой слабо освещенной гостиной. Предки Лестрейнджей молча следили за ним.

В это время самый младший на сей день их потомок опустился на пол у ног Скабиора и принялся расшнуровывать ему ботинки, то и дело проводя ладонями вверх по его ногам. Скабиор останавливать его не стал. Влиять на Рабастана мог только Родольфус, да и тот старался понапрасну не тревожить брата замечаниями.

Шустрые руки Рабастана задержались на бедрах Скабиора, и из кармана клетчатых штанов было извлечено круглое стеклышко на шнурке.

— Что это, Скаби? — спросил Рабастан, надев шнурок на палец и раскачивая стеклышко.

— Монокль, Басти, — скучным голосом ответил Скабиор. — Ничего интересного. — Скабиор хорошо знал приемы, которые могли бы заставить Рабастана вернуть находимые им в чужих карманах вещи.

Рабастан приложил монокль к глазу, глянул снизу вверх на Скабиора.

— Да-а, — разочарованно протянул Рабастан, — ничего не показывает. А у прадедушки Тридевиденуса был такой же, он показывал пожирателей мозгов. Они как пчелы.

Рабастан аккуратно положил монокль на столик, стеклышко потеряло для него всякую привлекательность. Его внимание вновь переключилось на обувь Скабиора.