«ГESS». Тайный план Черчилля

— Ваша, мой фюрер, это все наш рейх.

— Ладно. Что дальше?

— Гесс встречался с Черчиллем. Это нам известно. К сожалению, пленок нет, не было никакой возможности вести запись. Но есть доклад нашего источника. Это наш лучший парень в Британии.

— Ну? Почему не знаю про него ничего? Ладно, ладно, а что дальше? Давайте уже, докладывайте.

— Мой фюрер, разговор длился больше часа.

— О чем?

— Этого мы, к сожалению, не знаем.

— Почему?

— Поставить жучки нам не удалось. Мы — я и Гиммлер — обсудили это.

— Это и есть ваша ценная разведывательная информация?

— Мы считаем, что Гесс предал вас, мой фюрер, и рейх. Он мог только предать.

Гитлер откинулся на спинку стула.

— Откуда такая уверенность?

— Гесс летел без вашего ведома, Гиммлер не знал, я не знал…

— Гесс — рейхсминистр…

— Бывший, позволю сказать, мой фюрер. Он бывший теперь…

Гитлер согласно махнул рукой.

— Продолжайте… Бывший, может быть, но наш…

— Мы считаем, что он летел в Лондон, чтобы его признали фюрером. Ведь он руководил всей партией, был ее идеологом. Повторю, что у нас нет записей разговора, но встреча с Черчиллем — это уже предательство.

— Вы так думаете?

— Не только я, мой фюрер. Геббельс и Гиммлер меня поддержали. Мы должны арестовать его жену и заставить раскрыть нам детали. Она должна знать все, она его верная соратница.

Гитлер начал быстро ходить по кабинету, изредка поглядывая в сторону Бормана.

— Значит, никаких деталей ни вы, ни Гиммлер не знаете?

— Нет, к сожалению.

— Борман… Борман, я запрещаю. Слышите, запрещаю трогать семью Гесса! Мы ничего не будем делать, пока я не буду знать, о чем Гесс говорил в Лондоне. Идите…

— Яволь!

Дверь за Борманом закрылась, и Гитлер немедленно нажал кнопку вызова адъютанта.

Зашел Шмидт.

— Записывайте: «Гиммлеру, Герингу. Никаких репрессий против семьи Гесса. Перевезти семью в безопасное место, обеспечить средствами. Дать личную охрану, круглосуточно снаружи и внутри. Любая информация для газет будет идти только от Геббельса. Запрещаю ему делать заявления без согласования со мной». Записали?

— Да.

— Дальше: «Геббельсу. Распространить информацию, что Гесс душевно болен и полет совершил в состоянии психического расстройства. Никаких обвинений против Гесса не выдвигать, сообщения иностранной прессы не комментировать».

— Это все, мой фюрер?

— Да. Шмидт…

Адъютант легко щелкнул каблуками и пошел к выходу.

— Шмидт, еще одно.

Шмидт опять повернулся к Гитлеру.

— Прошу вас лично докладывать мне любую информацию о Гессе… И все, что узнаете от Геббельса и Гиммлера… И последнее… Вы свяжетесь с шефом охраны Гесса — Пфенкером. Все, что он вам скажет, — немедленно мне! Понятно?

— Разумеется.

— Мне не нужно говорить, что случится с вами, если об этом приказе станет известно Гиммлеру?.. Идите.

Глава 23 Сталин доволен. Февраль 1944 года

Сталин был в отличном расположении духа. В руках он держал большую дымящуюся трубку, глаза блестели. За длинным столом сидели несколько человек в военной форме. Перед ними — большие суповые тарелки, в корзинках пышные булочки. На столе несколько бутылок с красным вином.

— Армия Красная, и, значит, вино должно бить красным, — произнес Сталин весело.

Он остановил движением руки военных, которые при его появлении хотели встать.

— Сидите, товарищи. Сидите.

Подошел ближе к столу, налил в фужер вино и сделал большой глоток.

— Скажите еще раз, товарищ Фитин, что там делают союзники? Как эта река называется? Ну-ка покажите мне.

Фитин быстро вскочил с места и встал у большой карты Европы, расположенной на боковой стене. Взял указку и повернулся к Сталину.

— Британцы перешли реку Гарильяно. Это тут, смотрите, товарищ Сталин, — повел он указкой вдоль голубой линии на карте.

Но Сталин даже не взглянул на карту. Он медленно допил вино, поставил фужер на самый краешек стола и грузно двинулся в сторону Фитина. Остановился напротив, сделал затяжку.

— А скажите мне, какие у нас новости об этом немецком летчике?

Фитин понимал, про кого спрашивает верховный, и ответил немедленно:

— Рудольф Гесс все еще в Англии. По нашим данным, он не покидал Лондон. Неизвестно, были у него новые встречи с Черчиллем или нет.

— Он в тюрьме?

— Нет. Точное место, где его держат, нам неизвестно.

— А что ви вообще знаете про него?

— Очень мало, товарищ Сталин. Скудная информация поступила к нам из португальского источника.

— Из Португалии? Они какое отношение к Гессу имеют?

— Нет, товарищ Сталин. К Гессу никакого, но у них есть выходы на коммунистов из Лондона. Оттуда сообщили, что «высокий немецкий гость болен». Но мы сами предполагаем, что информация Геббельса о психическом расстройстве Гесса была дезинформацией. Вот наши британские друзья попались на эту уловку и поверили Геббельсу. Аналитики отрицают вероятность сумасшествия Гесса. Его психологический портрет совсем другой — он стойкий нацист. Придется отдать ему должное. Видимо, англичанам он очень нужен.

— Отдать должное… Что вы собираетесь ему отдать, Фитин? Может, ваши звезды на погонах?

Лицо Фитина залилось краской, на лбу выступили крупные капли пота.

— Я не это имел в виду…