Гетика

{260} Когда узнал об этом король гепидов Ардарих[634], то он, возмущенный тем, что со столькими племенами обращаются, как будто они находятся в состоянии презреннейшего рабства, первый восстал против сыновей Аттилы и последующей удачей смыл с себя навязанный его позор порабощения; своим отпадением освободил он не только свое племя, но и остальные, равным образом угнетенные, потому что все с легкостью примыкают к тому, что предпринимается для общего блага. И вот все вооружаются для взаимной погибели, и сражение происходит в Паннонии, близ реки, название которой – Недао[635]. {261} Туда сошлись разные племена, которые Аттила держал в своем подчинении; отпадают друг от друга королевства с их племенами, единое тело обращается в разрозненные члены; однако они не сострадают страданию целого, но, по отсечении главы, неистовствуют друг против друга. И это сильнейшие племена, которые никогда не могли бы найти себе равных [в бою], если бы не стали поражать себя взаимными ранами и самих же себя раздирать [на части].

Думаю, что там было зрелище, достойное удивления: можно было видеть и гота, сражающегося копьями[636], и гепида, безумствующего мечом, и руга, переламывающего дротики в его [гепида?][637] ране, и свава, отважно действующего дубинкой[638], а гунна – стрелой, и алана, строящего ряды с тяжелым, а герула – с легким оружием[639].

{262} Итак, после многочисленных и тяжелых схваток, победа неожиданно оказалась благосклонной к гепидам: почти тридцать тысяч как гуннов, так и других племен, которые помогали гуннам, умертвил меч Ардариха вместе со всеми восставшими. В этой битве был убит старший сын Аттилы по имени Эллак, которого, как рассказывают, отец настолько любил больше остальных, что предпочитал бы его на престоле всем другим детям своим. Но желанию отца не сочувствовала {263} фортуна: перебив множество врагов, [Эллак] погиб, как известно, столь мужественно, что такой славной кончины пожелал бы и отец, будь он жив. Остальных братьев, когда этот был убит, погнали вплоть до берега Понтийского моря, где, как мы уже описывали, сидели раньше готы[640].

Так отступили гунны, перед которыми, казалось, отступала вселенная. Настолько губителен раскол, что разделенные низвергаются, тогда как соединенными силами они же наводили ужас. Дело Ардариха, короля гепидов, принесло счастье разным племенам, против своей воли подчинявшимся владычеству гуннов, и подняло их души, – давно пребывавшие в глубокой печали, – к радости желанного освобождения. Явившись, в лице послов своих, на римскую землю и с величайшей милостью принятые тогдашним императором Маркианом, они получили назначенные им места, которые и заселили.

{264} Гепиды, силой забравшие себе места поселения гуннов[641], овладели как победители пределами всей Дакии и, будучи людьми деловыми[642], не требовали от Римской империи ничего, кроме мира и ежегодных даров по дружественному договору[643]. Император охотно согласился на это, и до сего дня племя это получает обычный дар от римского императора. Готы же, увидев, что гепиды отстаивают для себя гуннские земли, а племя гуннов занимает свои давние места[644], предпочли испросить земли у Римской империи, чем с опасностью для себя захватывать чужие, и получили Паннонию, которая, протянувшись в длину равниною, с востока имеет Верхнюю Мезию, с юга – Далмацию, с запада – Норик, с севера – Данубий[645]. Страна эта украшена многими городами, из которых первый – Сирмий, а самый крайний – Виндомина[646]. Из этого[647] же рода был Бливила, пентаполитанский вождь[648], и его брат Фроила и, в наше время, патриций Бесса[649].

{265} Савроматы же, которых мы называем сарматами[650], и кемандры[651], и некоторые из гуннов поселились в части Иллирика[652], на данных им землях у города Кастрамартена[653]. Скиры[654], садагарии[655] и часть {266} аланов со своим вождем по имени Кандак[656] получили Малую Скифию[657] и Нижнюю Мезию[658]. Нотарием[659] этого Кандака Алановийямутиса[660] до самой его смерти был Пария[661], родитель отца моего, т. е. мой дед. У сына же сестры Кандака, Гунтигиса[662], которого называли еще База, магистра армии, сына Андагиса[663] (сына Анделы из рода Амалов), нотарием – до своего обращения – был я, Иорданнис, хотя и не обученный грамматике[664].

Руги же и многие другие племена испросили себе для поселения Биццию[665] и Аркадиополь[666]. Эрнак, младший сын Аттилы, вместе со своими избрал отдаленные места Малой Скифии. Эмнетзур и Ултзиндур, единокровные братья его, завладели Утом, Гиском и Алмом[667] в Прибрежной Дакии. Многие из гуннов, прорываясь то тут, то там, подались тогда в Романию[668]; до сих пор из их числа называют сакромонтизиев и фоссатизиев.