Гетманы Украины

Помимо аренды у Самойловича появилась и новая проблема. Набиравший власть В.В. Голицын начал мирные переговоры с Польшей. Уже в мае 1683 года совещания по этому поводу прошли с участием Самойловича. Гетман подчеркивал, что союз христианских государей – дело хорошее, но соглашение с Польшей не может быть надежным, так как король – католик, а цари – православные. Отделавшись подобными фразами, Самойлович своих представителей на комиссию не послал.

Голицын, самый «европеизированный» русский политический деятель допетровской эпохи, видел будущее Москвы в Священной лиге, стать союзником которой он стремился. К тому же московское правительство во главе с Голицыным надеялось использовать тяжелое положение Яна Собеского, чтобы окончательно сохранить за собой Киев и получить полный контроль над Запорожьем (по договору 1667 года оно находилось в совместном правлении Москвы и Варшавы).

В наказ русским послам на переговорах с поляками вошли пожелания Самойловича, чтобы Запорожье было под властью царя, чтобы за Москвой оставались местечки вокруг Киева, а также территория Стародубского полка (полковником которого состоял старший сын Самойловича Семен) от города Гомеля до реки Сож⁵². «Статьи», присланные от гетмана в Москву, содержали категорическое требование, чтобы Речь Посполитая отказалась от Украинского гетманства и Запорожья.

В целом Самойлович и многие его старшины выступали против мира с поляками. В феврале 1684 года гетман отказался отправить своих представителей на переговоры с поляками, заявив: «Послать мне худых людей – ничего по них не будет; а послать добрых – и им непригоже за хребтом стоять»⁵³.

Главная причина заключалась в опасении навсегда лишиться Правого берега Днепра. Трудно сказать, чем именно руководствовался Самойлович. Казалось, он был политическим противником Дорошенко, который действительно всю жизнь сражался за идею единого гетманства. Но, видимо, Самойлович, неожиданно для себя став гетманом «обоих берегов», теперь очень не хотел лишаться этого титула и его, если не физического, то реального приложения. Кроме того, он не мог не считаться с мнением своей старшины и казаков. Если верить данным доноса, Самойлович даже посылал к польскому королю гадяцкого судью Стефана Гречаного «без ведомости и позволеня государского» и просил, «абы ему позволил по тые места владети, городы осадивши, пока места Хмелницкий владел»⁵⁴.

Позиция поляков, которые поддерживали на Правобережье самозваного гетмана Могилу и призывали на военную службу запорожцев, донцев и калмыков (без согласования с царями и гетманом), не могла не вызывать сомнения в их искреннем стремлении к миру. Беспокоили гетмана и слухи о том, что русские ради создания антитурецкой коалиции с Речью Посполитой собираются отдать ей Киев.

Конфликт перешел в открытое столкновение в феврале 1684 года, когда после смерти настоятеля Киево-Печерской лавры и. Гизеля польский король Ян Собеский поспешил назначить его преемником Львовского епископа и. Шумлянского, тем самым заявляя свои права на Киев. В ответ Самойлович предпринял захват посожских сел. Летом-осенью 1684 года казаки разместили там отряд в семьсот человек, взбунтовав местных крестьян и назначив местную администрацию в лице сотников и атаманов. По сообщению поляков, местная православная шляхта тоже с радостью примкнула к казачеству⁵⁵. В руках Самойловича, таким образом, оказалась значительная часть Мстиславского воеводства Литвы. Оправдываясь перед Голицыным, Самойлович так и писал: «Тамошние жители посполитые люди… тому заезду зело были ради»⁵⁶. Гетман во всеуслышание заявлял, что эти села он не уступит, какие бы к нему указы о том не приходили⁵⁷.

В конечном счете от Самойловича потребовали найти документы, доказывающие, что Посожье принадлежало Украинскому гетманству с давних пор, а пока велели тянуть время с поляками, списывая все на пограничные споры из-за не произведенного размежевания.

В ноябре того же 1684 года при встрече с думным дьяком Е.и. Украинцевым Самойлович высказался категорически против войны с Портой. На рассуждения о защите православия гетман заявил, что молдаване «люди непостоянные, всякому поддаются». «Может случиться, ежели король польский возьмет их себе – что ж, из-за них с ним ссориться?.. А Крыма никакими мерами не завоюешь и не удержишь»⁵⁸. Так же скептически относился он и к идее союза с цесарем и «христианскими государями».