Гевара по прозвищу Че

Когда сражение уже практически закончилось, авиация предприняла еще один налет на район боевых действий. Че сообщил по этому поводу Красному Кресту:

«...Дикие пулеметные обстрелы, жертвами которых оказались жители города Фоменто, а также окружающих областей, не имеющих вообще никакого военного значения, послужили причиной гибели двоих детей в Фоменто, а также ранения двоих гражданских жителей в городе Лас-Аренас».

В конце сражения Че объявил о присвоении новых воинских званий: капитана — Роберто Родригесу (Ковбою Киду) и Орландо «Оло» Пантохе, и капитана медицинской службы — Оскару Фернандесу Мелю. Тогда же началось распределение оружия. Часть трофеев была направлена в лагерь Кабальете-де-Касп, чтобы начать вооружение резерва.

Горожане высыпали на улицы. Сияющий новоиспеченный капитан Роберто Родригес сфотографировался в трофейном джипе, окруженный восхищенными девушками и повстанцами с бородами в различных стадиях роста. Двадцатитрехлетний Ковбой Кид с густой бородой (но без усов) и пышными волосами, над которыми в непонятном отдалении от головы плавала в воздухе фуражка, являл собой колоритную фигуру. Он был небольшого роста и напоминал непослушного маленького мальчика, перепоясавшегося крест-накрест патронными лентами, обвешавшегося гранатами и взгромоздившего на плечо не по росту большую винтовку. Этот человек, по словам Че, любил играть в кости со смертью.

К Че подошла Собейда Родригес. Она не должна была находиться здесь: у нее не было винтовки. Женщине следовало оставаться в Пунта-Горде, так как участвовать в штурме казарм с «винчестером» было невозможно. Но она отправилась туда в качестве «сверхштатного состава» и участвовала в осаде вместе с еще семерыми товарищами из резерва. Че узнал об этом и жестоко разругал ее. Собейда покаялась в содеянном и слово в слово повторила давний девиз своего командира:

— Оружие должно быть захвачено в бою.

— Ладно, ничья, — откликнулся Че и вручил ей «гаранд».

Одна фотография особенно четко характеризует победу в Фоменто: огромный кубинский флаг закреплен на задней стенке джипа, еще один флаг висит спереди; Че стоит на сиденье, обращаясь к толпе. Безоружные жители Фоменто сгрудились вокруг Голоса революции, обращающегося к ним со странно звучащим аргентинским акцентом. Они ловят каждое его слово. Это явилось новым опытом общения для Че, ведь до тех пор он знал только горы и болотистые равнины Кубы, по которым ему пришлось пройти в ходе Вторжения. Он много разговаривал с кампе-синос и убеждал их, но теперь ему впервые пришлось говорить с горожанами: рабочими, ремесленниками, мелкими торговцами, студентами, домохозяйками, конторскими служащими — городской опорой революции.

С помощью Директората, Д26 и недавно реорганизованных профсоюзов в Фоменто была учреждена новая гражданская власть.

Нынешние действия партизан сильно отличались от предыдущих налетов на казармы: колонна, казалось, не торопилась поспешно отходить в безопасные укрытия Сьерра-дель-Эскамбрея. Может быть, предстояло сражение за Сайта-Клару?

Какие же уроки Че вынес из боевых действий в Фоменто?

Для начала он, не тратя даром времени, послал команды под руководством капитана Оло Пантохи и лейтенанта Сан-Луиса Рейеса на восток от их прежних позиций, в сторону Санта-Лу-сии, где они должны были преградить путь 38-му армейскому эскадрону, который только теперь, с запозданием, вышел на помощь гарнизону Фоменто. Партизанам также следовало парализовать железнодорожную связь с провинцией Орьенте, и они 19 декабря взорвали железнодорожный мост, отрезав таким образом Кабайгуан от Санкти-Спиритуса. Пущенный под откос поезд вез продовольствие в Санта-Клару; груз был распределен среди местных кампесинос в зоне, а также передан пленным солдатам в лагере Манакас. Оттуда партизаны направились в Ла-Тринчеру, чтобы подрезать автогеном второй мост.

Пока Че готовил свои отряды к предстоящим крупномасштабным действиям, авиация продолжала бомбить шоссе и предместья близлежащих городов, рассчитывая таким образом помешать силам повстанцев подойти к другим городам. Но солдаты полковника Риоса Чавиано сидели в казармах как прикованные и ожидали, когда же наступит время их разгрома. Они были деморализованы массовой народной ненавистью и ставшей легендарной непобедимостью армии мятежников, этих «мау-мау». Их радиоприемники постоянно ловили передачи «Радио ребель-де», радиостанций колонны № 8 и ее напарницы с севера Лас-Вильяса.

19 ноября колонна Камило Сьенфуэгоса окружила казармы Ягуахая, на северо-востоке провинции. В тот же день по радио был передан Воинский приказ № 67.

«Учитывая результаты боев за освобождение провинции Лас-Вильяс, территория, охватывающая Нативидад, Ама-зонас, Санта-Исабель и сахарные заводы Агабама, объявляется Освобожденной территорией Кубы. Всем руководителям союзов, организованных Батистой, тем самым приказано немедленно сдать дела, а общие собрания рабочих призываются выбрать новых лидеров.Майор Че Гевара».