Гевара по прозвищу Че

19 сентября Че записал в дневнике: “Знамение времени: мои чернила закончились”. Спустя еще два дня, забравшись в результате перехода, занявшего всю ночь, на вершину горы, Че увидел, что указатель его высотомера ушел за пределы шкалы в 6730 футов. “Люди очень испуганы и пытаются скрыться из глаз при нашем появлении. Мы потеряли много времени из-за ограниченной подвижности”. Последние семь миль перехода того дня заняли у них четыре с половиной часа. На следующий день, 21 сентября, они достигли города Альто-Секо, приблизительно в двадцати милях к югу от Валье-Гранде. Их там приветствовали неистово лающие собаки, которые, впрочем, быстро успокоились, поняв, что партизаны не обращали на них никакого внимания. Альто-Секо это “город с одной лошадью и 50 домами, расположенный на высоте приблизительно 1900 метров. Горожане приветствовали нас, проявив примерно в равных частях опасение и любопытство”.

Инти Передо и Че провели в здании школы беседу с группой кампесинос, которые слушали их в молчании. Спустя годы один из них вспоминал, как Че сказал: “Завтра придут военные и узнают о вашем существовании и о том, как вы живете. Они построят школу и медицинскую клинику, они починят дорогу к Валье-Гранде, проведут телефон, найдут для вас воду”. Че говорил правду. Они построили школу и больницу и установили телефон. Но теперь все стало хуже. Телефон не работает, в больнице нет ни доктора, ни лекарств, а дорога превратилась в руины.

На допросе в полиции крестьяне показывали, что в партизанской группе имелось двое чернокожих, говоривших по-португальски, и что сам Че выглядел больным и истощенным.

24 сентября партизаны пришли на ранчо под названием Лома-Ларга. У Че “болела печень, его рвало, а люди измучены бесконечными переходами”. Завидев их, кампесинос разбежались, так как появлению партизан предшествовали пугающие слухи, но все же удалось узнать, что в этом районе армии не было. Еще через два дня они добрались до города Абра-де-Пичако, в котором проходила ярмарка. Кампесино позднее вспоминали: “Дон Че ехал на муле, а за ним следовали другие животные, навьюченные продовольствием. Он провел с нами три часа, пил чичу[22], но танцевать не захотел, сказав, что очень устал. Когда он уезжал, мы не велели ему ехать в Ла-Игуэру, а направиться через горы, но он, казалось, не поверил нам и отправился вниз по ущелью Юро”.

“Когда мы прибыли в Ла-Игуэру, все шло по-другому. Все мужчины исчезли, и было только несколько женщин. Коко отправился в дом телеграфиста, где имелся телефон, и вернулся с бюллетенем, направленным от заместителя губернатора Валье-Гранде местному шерифу, где говорилось, что он имел известия о том, что в области находились партизаны и что любые новости необходимо сообщить в Валье-Гранде, где за них заплатят. Мужчина сбежал”.

Нинфа Артеага, жена телеграфиста, рассказывала: “Они пришли очень голодные и слабые. Они много ели и сказали мне, что никогда не забудут нас... Доктор был из области Бени. Он так ласково говорил с нами о том, как будет в том случае, если партизаны победят. Он сказал, что у нас будут доктора и лекарства. Но, что важнее, я знаю людей. Всегда знаешь, хорошие они или плохие”.

Когда они выходили из города, авангард угодил в засаду, устроенную армейским батальоном Галиндо. Дариэль Аларкон, шедший первым, нагнулся, чтобы вытряхнуть камешек из обуви, и таким образом уцелел при первом залпе, сбившем с ног Мануэля Эрнандеса, Марио Гутьерреса Ардайю и Коко Передо. Аларкон попытался спасти Коко, взвалил его на плечо, но в тело Коко сразу же попала еще одна пуля, которая, пройдя навылет, ранила Дариэля.

Че сразу же расположил в городе линию обороны. “Спустя несколько мгновений появился раненый Дариэль Аларкон, затем Анисето и Франсиско Уанка с сильно поврежденной ногой”. Двое боливийских бойцов, Антонио Домингес и Орландо Камба Хименес, исчезли во время столкновения.

“Тыловое охранение двинулось по дороге; я следовал за ними... держа двух мулов. Задние были обстреляны с очень близкого расстояния. Они отстали, контакт с Инти был утрачен. Прождав его полчаса маленькой группой, которая подвергалась непрерывному массированному обстрелу с холма, мы решили оставить его, но он вскоре сам догнал нас.

В этот момент Инти узнал, что его брат погиб. “Я не видел его мертвым. И не обронил слезы; я обнаружил, что в том состоянии, в котором я нахожусь, плакать трудно”. На сей раз наши потери были большими. Самая большая потеря это Коко, но и Мануэль Эрнандес, и Марио Гутьеррес были великолепными бойцами, и человеческая ценность этих троих была неизмерима. Антонио Домингес хорошо рисовал”.