Гевара по прозвищу Че

Пожалуй, это оказался первый раз, когда мне пришлось сделать практический выбор между профессией медика и обязанностями революционного солдата. У меня был рюкзак, полный лекарств, и сумка с боеприпасами; вместе они были слишком тяжелы для меня. Я схватил боеприпасы, бросив рюкзак, и рванулся через пустошь к тростникам. Я отчетливо помню Фаустино Переса; он, опустившись на одно колено у межи, стрелял из автомата. Рядом со мной к посадкам бежал товарищ, которого звали Альбентоса. Нас, как и остальных, накрыло огнем: я почувствовал, как что-то сильно ударило меня в грудь и в шею. Я приготовился к смерти.»

Пуля попала в мешок с боеприпасами и рикошетом нанесла Че удар такой силы, что тому показалось, что у него поражено горло. Он прислонился к дереву, готовый умереть. «Альбентоса, у которого изо рта и носа хлестала кровь из-за огромной раны от пули 45-го калибра, выкрикнул что-то вроде: «Они убили меня» и начал палить, как безумный, неведомо куда. Именно в тот момент никого видно не было».

Че, собравшись с силами, сказал Фаустино Пересу: «Меня е..нуло». Хотя Перес и ответил ему, что все в порядке, Гевара смог прочесть в его глазах, что «с ним покончено».

«Я тут же принялся соображать, что лучше всего будет умереть именно тогда, когда кажется, что все потеряно. Я вспомнил старый рассказ Джека Лондона, где главный герой прислоняется к дереву и готовится с достоинством закончить жизнь, когда понимает, что ему суждено замерзнуть насмерть в дебрях Аляски. Это единственная картина, которую я могу восстановить в памяти».

Че услышал за спиной голос, призывавший их сдаться. В память ему врезался ответ одного из бойцов (позже приписанный Камило Сьенфуэгосу): «Здесь никто не сдается, черт возьми!»

«Появился Понсе, взволнованный и задыхающийся, с раной от пули, которая, очевидно, прошла через его легкое. Он сказал мне, что ранен, а я весьма безразлично показал ему, что тоже ранен. Он потащился в заросли, вместе с ним несколько невредимых товарищей. На мгновение я остался один и растянулся в ожидании смерти. Тут ко мне подошел Альмейда и, подбадривая, заставил идти дальше, что я и сделал, несмотря на боль, и мы вошли в заросли тростника».

Альмейда велел Че подержать его винтовку и кое-как завязал обильно кровоточившую рану. Он также попытался восстановить порядок, посоветовав шедшим вместе с ним людям целиться по одному из легких самолетов,

«который, летая низко над землей, очередями стрелял из пулемета, порождая хаос. Возникавшие сцены то казались списанными у Данте, то были совершенно гротескными. Как будто в калейдоскопе, мелькали кричащие люди, раненые взывали о помощи, бойцы пытались прятаться за стебли тростника, словно это были стволы деревьев, а некото рые, испуганные, умоляли соблюдать тишину, прижимая пальцы к губам среди оглушительной стрельбы — и вдруг раздался ужасный вопль: «Стреляйте по тростникам!»

Так, благодаря силе духа Хуана Альмейды и его поддержке Че и другие смогли добраться до посадок сахарного тростника. Группа собралась было, но разбилась вновь: некоторые откололись. Затем появились Рамиро Вальдес, Бенитес и Чао, они вместе пробрались по краю поля и готовы были подниматься в гору.

Че следовал за товарищами, чувствуя себя заблудившимся в тумане:

«Я больше думал о горечи поражения и моей неизбежной смерти, чем о прошедшем бое. Я шел и шел, пока мы не добрались до поросшей густым лесом горы. Мы шли до тех пор, пока темнота и деревья — они росли так густо, что мы не видели звезд — не заставили нас остановиться не так уж далеко от того места, где мы подверглись нападению. Мы решили лечь спать все вместе и сбились в кучу; нас атаковали москиты и мучили жажда и голод».^{7}

10. Идти некуда

 На следующий день после высадки группа Хуана Альмейды, в которой был и раненый Че, блуждала по холмам Они не знали, куда могла направиться остальная часть отряда, слышали вдали выстрелы, но не имели никакого представления о том, кто стрелял. У них почти не было воды, а тут случилась и еще одна неприятность:

“С нашей единственной консервной банкой молока, хранение которой было поручено Бенитесу, произошел несчастный случай. Он положил ее в карман вверх тормашками, то есть отверстиями, через которые его нужно высасывать, вниз. Так что когда пришло время получить наш рацион — он составлял дозу сгущенного молока, отмеренную коробкой из-под таблеток, и глоток воды, — мы с досадой увидели, что все молоко вытекло в карман Бенитеса и просочилось на его форменную одежду”.

Чао убедил их, что такой путь наугад приведет их прямиком в засаду, и все согласились укрыться в пещере и идти дальше только ночью. Пятеро членов экспедиции заключили между собой в этой пещере пожизненный договор: если их обнаружат, то они будут сражаться, но не сдадутся. Это был героизм отчаяния.