Гевара по прозвищу Че

Боевые действия начались со столкновения армейского авангарда с засадой в местечке Ла-Эррадура, около Лас-Мерседеса. Повстанцы сопротивлялись минометному обстрелу и воздушным налетам в течение тридцати часов. В конце концов, армия вступила в Лас-Мерседес, но партизаны не потеряли ни одного человека. В этом первом раунде, по словам Эфихенио Амейхей-раса, не было «ни победителей, ни побежденных; каждая из сторон подкрадывалась к другой как можно ближе».

Фидель взял на себя все руководство оборонительными действиями. Узнать, какими проблемами он был сильнее всего обеспокоен, а также на каких участках фронта в то время находился Че, можно по их обильной переписке. Из нее ясно, что повстанческие силы испытывали значительные трудности из-за нехватки многих необходимых вещей. В нескольких записках Фидель беспокоится по поводу винтовок, которые Че ремонтировал или собирал из частей, в других он говорит о телефонной линии, которую начали было проводить по Свободной территории, да так и не закончили. 28 мая он прислал записку, в которой жаловался, что-не может прочесть полученные шифрованные сообщения, так как Че унес с собой кодовые таблицы. Еще днем позже Че, находясь в учебном лагере Минас-дель-Фрио, получил приказ от Фиделя: направить учебную команду на строительство укреплений и траншей. Последняя записка кончалась тревожной нотой: «Мы получим оружие, если сможем продержаться десять дней». Но им не пришлось ждать десять дней. Уже в полдень из Майами на легком самолете прилетел Карлос Франкини, доставивший Двадцать тысяч патронов, электрические взрыватели для мин и тридцать итальянских карабинов.

30 мая Че провел беседу с бойцами в учебном лагере и начал набирать колонну. В подавляющем большинстве отобранные им люди были безоружны. А борьба тем временем все усиливалась. Армия сумела продвинуться на четыре мили, но была остановлена колоннами Хуана Альмейды и Рамиро Вальдеса. Сражение продолжалось шесть дней. Амейхейрас ярко описал первые боевые столкновения:

«Нужно было двигаться по тропам, настолько узким, что люди могли идти только гуськом или же по утоптанным Дорожкам, проложенным для лошадей и караванов мулов. В такой местности враг не мог использовать ни тан ки, ни тяжелую артиллерию, а поддержка с воздуха в этих горах могла быть только очень условной. Было вовсе не так просто прицельно стрелять из полевых орудий и пулеметов, пускать реактивные снаряды и ракеты, а кассетные бомбы давали очень ограниченный эффект».

В начале июня армия продвинулась к северу и после трех дней тяжелых боев укрепилась на захваченных позициях в Лае-Мерседесе. Территория повстанцев сжималась. Фидель написал Че, что в том случае, если армия сможет прорваться через оборонительную линию Абаниты (именно ее Че тогда прикрывал), ему следует взять на себя обязанности координатора действий. Чтобы не потерять всю территорию, с другой стороны должен будет действовать Кресенсио Перес.

Однако 4 июня Рамиро Вальдес сообщил, что Че доставил его отряду партию оружия, а еще через два дня от него же пришел рапорт о том, что армия все еще продолжает продвигаться вперед. «Их намерения мне совершенно ясны: продвигаясь на одном фланге, они угрожают отрезать нам все маршруты доступа в Сьерру. Ситуация требует срочного решения».

10 июня, когда авиация вела непрерывные налеты на побережье и казалось, что на берег вот-вот начнут высаживаться отряды с кораблей, Че все так же перемещался по всему фронту военных действий. Несомненно, он мучительно переживал, что не может сам ввести свою колонну в действие. Он отвечал за связь и снабжение и вновь призвал к работе Лидию Досе — «она ходила по всей Сьерре, разносила жизненно важные документы и обеспечивала нам контакт с внешним миром». Спустя годы Фидель объяснил, что «не было никакого смысла ставить Че или Камило во главе эскадрона; мы должны были сохранить их для того, чтобы они повели свои колонны позже».

Складывалась очень опасная ситуация. Правительственные отряды, шедшие через Санто-Доминго, находились в четырех милях от штаба повстанцев, а войска, двигавшиеся с юга, занимали позиции, позволявшие продвигаться вдоль рек Пальма-Моча и Ла-Плата. В дальнейшем они должны были встретиться. При участии двух других колонн, направлявшихся с запада к Минас-дель-Фрио, войска правительства были в состоянии окружить повстанцев. По словам Амейхейраса, «это был критический момент для партизанских войск». Тогда Фидель отправил гонца к Камило Сьенфуэгосу, находившемуся в то время на Равнине, и предложил ему прорваться через блокаду и присоединиться к силам, образовывавшим внутреннюю оборону Сьерры.

«Камило был вызван, чтобы получше прикрыть наш клочок территории, на котором находились бесценные сокровища — передат чик, больницы, оружейные склады и, помимо всего прочего, взлетно-посадочную полосу, расположенную среди холмов Ла-Платы, где мог приземлиться легкий самолет».