Гиан (СИ)

   - Богачу легче жить, - вмешивается Поурт, - и неважно где.

   - Да, - кивает маленький сморщенный Кьен, - с деньгами везде родина.

   С троими сразу Жгуч связываться не будет. К тому же Поурт и Кьен сохранили свое гражданство, их планеты всегда примут их, а у Жгуча, похоже, и с этим проблемы. Вредный характер - не скафандр, не снима-ется...

   ...Так, сколько он может выделить на поездку? Ехать надо обяза-тельно. В это его возвращение Лиа не связалась с ним. И на мониторе в видеопосылке были только изображения Малыша. Хотя... всё понятно и объяснимо. Надо ехать, и не выяснять, а услышать и сказать то, что давно понятно им обоим. И решить судьбу Малыша.

   Он снова тронул клавиатуру, убирая расчёты и вызывая линии связи. "Линия перегружена, ждите обходного канала". Подождём. И дело не в до-роговизне прямого соединения, просто пока ждёшь, успокаиваешься и го-воришь тогда уже обдуманно, а не сгоряча...

   ...Первая ночь на новом месте. И в одиночестве. До этого с ним всегда кто-то был. Ночь - время духов, и ребёнка нельзя оставлять од-ного. Даже взрослые старались лечь вместе. С ним была кормилица, нянь-ка, Дядька, один раз отец взял его с собой на охоту и тогда он спал с ним. Даже лорд Гаргал, который должен был убить его, не оставлял его ночью одного. А здесь... он один и в постели, и в комнате. Айя подож-дала, пока он разденется и ляжет, и ушла, сказав ему.

   - Спи. Завтра утром я приду к тебе.

   Она вышла, и сразу стало темно. И у него ни оберега, ни кинжала. Ему нечем защититься от духов. Огонь, металл и оберег. Воины, ложась спать у костра, кладут с другого бока обнаженный меч и вытаскивают из-за ворота обереги, чтоб лежали на груди, сверху. А у него ничего нет. Он залез под одеяло и свернулся там, хотя холодно не было. И как здесь тихо. Как... как в могиле. И тут он сообразил, что для того мира он умер. Здесь мир Сумеречных, и духам до него не добраться. Сумереч-ные сильнее. Если бы его хотели отдать духам, то уже бы сделали это и не дали бы ему ни одежды, ни еды. Подумав о еде, он сразу вспомнил чёрные сладкие кружки в одной из мисочек. Сначала он подумал, что это просто сгоревшее мясо, но все-таки попробовал. И они оказались такими вкусными, что он обрадовался её отказу доесть. Конечно, его бы не ста-ли кормить такой вкуснятиной, если бы хотели убить. Зачем-то же он ну-жен Сумеречным? А Сумеречные сильнее духов. Это хорошо, а то он поче-му-то не может вспомнить ни одного заклинания от духов. А он их знал много, заучив со слуха от нянек и Дядьки. И молитву Творца он забыл, а учил его ей отцовский Книжник. "О Ты, Создавший твердь и сушу..." А как дальше, не помнит. Что это с ним? Почему он всё забыл? Он не хочет забывать, он хочет помнить. Всё-всё. И всех.

   - Ничего нельзя забывать, - Книжник бережно разворачивает на пю-питре свиток, - вот, это самое главное сокровище мира. Немногие им вла-деют. Но ты научишься этому.

   Книжник учил его читать и писать. Было смешно и странно смотреть на значки и... и будто какой-то голос у тебя в голове произносит сло-ва. А когда уничтожают род, свитки тоже сжигают? Или их вместе с ору-жием мужчин и украшениями женщин забирают в сокровищницу Властителя?...

   ...Гиан улыбнулся. Конечно, забирают. А как же иначе создаются королевские богатства. Если королевство доживает до цивилизации сред-него уровня, сокровищница становится музеем, а если нет, то гибнет вместе с королевством, в лучшем случае растекаясь по сокровищницам по-бедителей.

   Как там со связью? Время ещё есть. Удивительно, как быстро в воспоминаниях проходит информация...

   ...Чья-то рука тронула его за плечо и откинула одеяло.

   - Просыпайся, Барс. Ночь кончилась.

   Он оторопело заморгал и сел, протирая кулаками глаза. Значит, он всё-таки спал? И щёки почему-то мокрые, а ресницы слиплись. Он плакал во сне? Хоть и во сне, а все равно стыд. Он не маленький. Мужчины не плачут. Он отвернулся от Айи и вылез из-под одеяла. Тот же, непонятно откуда берущийся свет, но ярче, чем вчера. Уже без её помощи он спра-вился со всеми утренними делами. Она только ему сказала.

   - Не забудь вымыть руки и лицо.

   Но это он и без неё знал, что дыхание ночи надо смыть. И уже без затруднений натянул комбинезон. Она оглядела его и кивнула.

   - Пойдём.

   В большой комнате, как и вчера, стол и два табурета. На столе посу-да. Белое, похожее на молоко питьё, кусочки варёных овощей, маленькие круглые лепёшки. И опять Айя сидела рядом и смотрела, как он ест. Он уже не предлагал ей еды и, допивая, спросил о другом.

   - А вы так и живёте под землёй?

   - Почему под землёй? - удивилась Айя.

   - А окон нигде нет, - объяснил он, облизывая пальцы.

   Овощи плавали в соусе, и, доставая их, он испачкался. Айя спокой-но протянула ему белую чуть влажную тряпочку.

   - Вытри руки. А для соуса возьми вот это.

   Удивительно, но когда он вытер руки, они сразу стали чистыми и сухими, испачканную тряпочку Айя отбросила на пол, и та сразу исчезла, пройдя сквозь него без следа. Он взял странный, но похожий на обычную ложку черпачок, подобрал соус и повторил вопрос.

   - Мы под землёй?

   - Нет, - улыбнулась Айя.