Гиан (СИ)

   Она за край сдвинула полупрозрачную ткань, открывая маленькую комнату. Он послушно вошёл, потрогав по дороге ткань, чуть шершавую и приятно прохладную. Мать ни разу не разрешила ему потрогать свой платок. Какая же богачка Айя, у нее целая занавесь такая. Интересно, все Сумеречные такие богатые или только семья Айи? Эта комната заметно меньше, у стены ложе, покрытое пушистым одеялом из тёмно-коричневого меха. Горный козёл? Кто же у Айи такой охотник? И тут же сообразил, что Сумеречные - торговцы, им охотиться незачем, они что угодно себе наменять могут. Круглый табурет на трёх ножках. Пол тоже пушистый. Это такой ковёр? Да, яркий, узорчатый.

   - Смотри. Одежду сложишь сюда.

   - А она не исчезнет?

   - Нет, - улыбается Айя. - А теперь смотри. Видишь?

   В углу комнаты ещё занавеска, а за ней... Да, такого он никогда не видел...

   ...Свое первое знакомство с уборной Гиан вспоминать не любил. Уже тогда понимал, каким дураком и дикарём выглядел. И потом, когда уже ему приходилось кого-то знакомить с этим, старался сделать процедуру как можно короче, а если позволяли условия, то и нагляднее. Этот вариант, кстати, давал наилучший результат, но, к сожалению, был не всегда применим. Айя, надо отдать ей должное, справилась неплохо. Он всё по-нял и запомнил с первого раза.

   Гиан оглядел убранную кухню и пошёл в комнату. Спрыгнув с этажер-ки, Золотинка последовала за ним.

   В комнате светло, просторно, пахнет цветами. Пушистый ковер на полу, живые вьюнки, оплетающие окна и двери, усыпаны мелкими нежно-ро-зовыми, голубоватыми и белыми цветами, широкая низкая тахта застелена блестящим, приглашающим поваляться покрывалом, на полочке у изголовья две изящные статуэтки с Дорсая и грубый необработанный камень с одной из безымянных планет, где он проходил практику. Камень иск-рится, бросая цветные блики на статуэтки, и они кажутся шевелящимися. Ещё две картины, не голографии, а написанные по-настоящему, молекуляр-ными красками на натуральном холсте-паутинке - подарок одноклассни-ка. Его подлинного имени никто выговорить не мог: в слишком многих языках оно походило на ругательство, и мальчишку прозвали Глазастым. Подружились они не сразу, но потом несколько лет составляли неразлуч-ную пару. На углублённый курс изображений ходили оба. Но он остался хорошим ремесленником, а Глазастый стал Художником. Теперь-то его род-ная планета согласна, да что там, жаждет его возвращения, Глазастый в его прошлый приезд рассказывал, как к нему засылали визитёров...

   ... - А ты?

   Глазастый смеётся.

   - Максимально вежливо выставил за дверь. Во-первых, мне не нужны судебные споры. А во-вторых, я не хочу.

   - Это во-первых, - поправляет он Глазастого.

   - Верно понимаешь, Гиан, - Глазастый салютует ему стаканом. - Сколько звёздочек на воротник прибавил?

   Теперь смеётся он.

   - Ни одной.

   - Чего так? - искренне обижен за него Глазастый.

   - Слишком многих верно понимаю.

   - Бывает, - понимающе кивает Глазастый, - посмотри, - и показывает очередную картину, - решил попробовать в этой манере. Как тебе?

   Он рассматривает чёрное в разноцветных крапинках небо и несоот-ветственно ярко-белую землю. Посередине сложный многогранный непра-вильный кристалл, от которого разбегается множество теней.

   - И многих он сожрал?

   - Ты увидел! - радуется Глазастый, - ты увидел, что он живой! Пони-маешь, я хотел...

   - Заткнись, - перебивает он Глазастого, - изображаешь ты лучше, чем говоришь.

   - Это верно, - совершенно не обижаясь, соглашается Глазастый. - Как думаешь, если я это предложу к продаже...

   - Предложи императору с Кирцефы, денег у него много, и решит он, что это портрет его тёщи. Доставь ему удовольствие.

   - А его тёща, - с ходу подхватывает Глазастый, - решит, что это портрет зятя, и доплатит мне за эту тварину. У-у, кровопивец!...

   ...Уточнять, кого имел в виду Глазастый, рисуя живой хищный кристалл, он не стал. Зачем? У каждого он свой.

   Золотинка сосредоточенно возилась в своем домике-дуплянке. Вы-таскивая какие-то обрывки и обломки, трясла их и запихивала обратно или взмахом головы отбрасывала на середину комнаты. Устраивала она та-кое только в условиях полной безопасности. Гиан подозревал, что это как-то связано с гормональными циклами размножения, но углубляться в эту проблему не хотел. Да и Золотинка сердилась, когда её отвлекали от столь волнующего занятия. Сегодня она не стала шипеть и фыркать в от-вет на его взгляд, а только распушила кончик хвоста, показывая, что просит не смотреть.

   Гиан кивнул.

   - Ладно, у меня свои дела.

   В углу стоял обыкновенный рабочий стол с клавиатурой и монитора-ми. Придать ему какой-то маскирующий его сущность облик Гиан не хотел. Вещи хороши, когда их внешность не противоречит сущности. В Звёздном Мире это противоречие настолько часто, что у себя дома он старался его избегать.