Гибель империи. Российский урок

Это лишь поэтический образ того, что в реальности происходило в России вслед за столь вожделенной революцией. «Революция всегда осуществляется верой в ее идеалы активного меньшинства народа, образующего ядро ее участников, и всегда разнуздывает темный вихрь порока, бесчинства и корысти»[240]. Так философ-эмигрант Семен Людвигович Франк описал стержневой закон революционных событий.

В ноябре 1919 года Михаил Афанасьевич Булгаков записал трагическое пророчество: «Безумство двух последних лет толкнуло нас на страшный путь, и нам нет остановки, нет передышки. Мы начали пить чашу наказания и выпьем ее до конца… Нужно будет платить за прошлое неимоверным трудом, суровой бедностью жизни. Платить и в переносном, и в буквальном смысле слова. Платить за безумство мартовских дней, за безумство дней октябрьских, за самостийных изменников, за развращение рабочих, за Брест, за безумное пользование станком для печатания денег… за все! И мы выплатим… Мы, представители неудачливого поколения, умирая еще в чине жалких банкротов, вынуждены будем сказать нашим детям: “Платите, платите честно и вечно помните социальную революцию!”»[241]

М. А. Булгаков

Почему все смогло так случиться? Как русское передовое общество допустило, чтобы из него создали беспроигрышный проект по беспощадному сокрушению собственной страны? Каким образом превратили в оружие массового поражения против России? Как такое вообще могло стать возможным?!

Внимательный наблюдатель и участник событий 1914–1917 годов посол Французской Республики в Петрограде Жорж Морис Палеолог в дневниковой записи от 5 февраля 1917 года оставил нам свой удивительный, но точный диагноз: «Ни один народ не поддается так легко влиянию и внушению, как народ русский»[242].

Жорж Морис Палеолог

Во всех слоях и классах, от крестьян и рабочих до интеллигенции, деятелей культуры, науки, дворянства, аристократов, промышленников, духовенства, в эти трагические дни царила тотальная, поразительная внушаемость. Но была одна немаловажная особенность: верили только тому, что очерняло, бросало тень в первую очередь на власть в любой ее ипостаси. С каким-то безумным упоением верили в то, что, как признают теперь историки, оказалось нелепыми слухами, беззастенчивой клеветой.

Мы не можем себе представить, какой бы была Россия, не испытай она коллапса революции, разрухи Гражданской войны и интервенции, ужасов террора и безрассудных общественных экспериментов. Да, в ХХ веке наша страна еще станет второй державой планеты. Спасет мир от фашизма, первой отправит человека в космос. Это доказывает, какой неисчерпаемой энергией обладает русский народ, какой таится в нем неиссякаемый гений. Но неужели для свершения всего этого было необходимо довести страну до края гибели и убить миллионы людей?

Как утверждают историки, одной из причин революционных событий 1917 года было не отставание России, а, напротив, ее стремительный экономический рост, резко видоизменявший привычный социальный уклад. Для решения стоявших перед Россией проблем нужно было время. Но в бурно развивающейся стране ждать никто не хотел.

Преподобный Амвросий Оптинский предупреждал: «Чтобы не ошибаться, не до́лжно торопиться». Это не просто мудрый совет, это – духовный закон. Но Россия неукротимо торопилась. Можно с умилением вспоминать о долготерпении народа, но в тот момент налицо была совершенно другая черта. Невыдержанная, падкая на обещания народная толпа стремительно увлекалась рецептами, предлагавшими немедленные и якобы единственно верные решения. Когда мы говорим об этом простодушном нетерпении, вспоминаются слова Петра Аркадьевича Столыпина, произнесенные им в 1910 году в Государственной думе: «Если бы нашелся безумец, который сейчас одним взмахом пера осуществил бы неограниченные политические свободы в России, завтра в Петербурге заседал бы совет рабочих депутатов, который через полгода своего существования вверг бы Россию в геенну огненную»[243].

Святой Амвросий Оптинский

Российское общество задорно играло с правительством в своеобразный праздник непослушания. Со стороны это могло показаться забавным, веселым, чем-то очень творческим и интересным, но на деле оказалось тем, что обычно завершают скорбным и неподдающимся исправлению определением: «Заигрались. Доигрались».

Россия в царствование Николая II представляла собой страну с огромным количеством проблем, главной из которых было противоречие между властью и обществом. Власть так и не сумела найти общий язык с обществом. А общество категорически не желало находить с властью этот общий язык. Результаты нам известны.