Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830–1918)

Однако уже через несколько часов после этого немецкий посол в Петербурге Пурталес вручил министру иностранных дел России Сазонову ноту с объявлением войны. В своей ноте германское правительство ответственность за развязывание войны возлагало на Россию. Это был первый день мировой войны, войны, имевшей катастрофические последствия для всех трех ведущих европейских монархий.

Мог ли Николай II предотвратить мировую войну?

Естественно, что, направляя в Петербург ультиматум, с требованием в течение 12 часов прекратить мобилизацию русской армии, Вильгельм прекрасно понимал, что остановить в такой срок уже начатую мобилизацию было невозможно даже по чисто техническим причинам. Но, как видно из вышеприведенной телеграммы кайзера к австрийскому императору, Берлин уже принял решение развязать войну против России и Франции, и поэтому вовсе не был заинтересован в проявлении миролюбия со стороны Петербурга.

Что в этой ситуации мог сделать Николай II? Проще всего сказать, что он должен был отбросить бредни об общеславянском единении и, отказавшись от военной поддержки Сербии, отдать ее на растерзание Австро-Венгрии. Вероятно, это позволило бы ему отсрочить надвигающуюся на Россию катастрофу. Только не было никакой гарантии в том, что, значительно усилив свои военно-политические позиции на Балканах, Берлин вскоре не найдет нового повода для развязывания большой европейской войны.

Так была ли у России альтернатива в 1914 г.? Предположим, Николай II отказался объявлять мобилизацию русской армии, тем самым не дав Германии повода для объявления России войны. Естественно, после этого Сербия была бы раздавлена австрийской военной машиной, а ее территория поделена между Австрией и Болгарией. В лучшем случае сербам был бы оставлен остаток принадлежавшей им до войны территории, управлять которым было бы поставлено марионеточное, полностью подотчетное Вене правительство.

Всему миру была бы продемонстрирована сила Германии и слабость России, что в свою очередь привело бы к окончательному переходу части колебавшихся потенциальных союзников Антанты в немецкий лагерь. (Прежде всего, это коснулось бы Румынии и Италии.) Не говоря уже о том, что Берлин утвердился бы в Турции, окончательно еще до начала войны полностью взяв под свой контроль черноморские проливы.

К этому времени вся политика правительства Вильгельма II была направлена на достижение Вторым рейхом гегемонии на континенте. А так называемые экстремистские призывы пангерманистов на самом деле отражали истинные цели немецкого правительства и были направлены на психологическую подготовку населения империи к предстоящей войне, поскольку достичь европейской гегемонии мирными средствами Германия не могла. Поэтому в сложившейся ситуации с большой вероятностью можно было ожидать, что, разделавшись с Сербией, Берлин вновь прибег бы к очередной политической провокации, использовав ее в качестве повода для объявления войны. Причем сделано это было бы в более неблагоприятных для Антанты условиях.

Царь всячески стремился избежать войны, понимая, что чрезвычайно усилившаяся Германия представляет потенциальную угрозу для существования Российской империи. Именно поэтому Николай II прилагал значительные усилия, чтобы восстановить боеспособность русской армии, сильно ослабленную в результате русско-японской войны, и даже пошел на заключение политического договора со своим извечным геополитическим противником — Великобританией.

Так что Петербург просто следовал принципу: хочешь мира, готовься к войне, и для царя было очевидно, что только сила могла заставить кузена Вили отказаться от его агрессивных намерений. Однако при этом Россия еще была совершенно не готова к войне. Об этом свидетельствует, например, тот факт, что на 6,5 млн чел., мобилизованных к концу 1914 г., на армейских складах было запасено всего 4,6 млн винтовок, а российская промышленность могла выпускать не более 27 тыс. винтовок в месяц.

В результате в Генштабе всерьез обсуждался даже вопрос о вооружении русских солдат топорами, насаженными на длинные рукоятки. Кроме того, уже к концу 1914 г. был израсходован практически весь стратегический запас снарядов и возник острый дефицит патронов. Именно этот недостаток снарядов и привел к неоправданно большим потерям, крупному поражению русских армий и их отступлению из Польши, Литвы и части Прибалтики в 1915 г.

Положение России усугублялось еще и тем, что немцы уже в 1913 г. закрепились на черноморских проливах, и тем самым с самого начала войны блокировали поставки вооружения и снарядов союзниками через Черное и Средиземное моря. Невозможны были такие поставки и через Балтику, где целиком и полностью господствовал германский флот. Поскольку железной дороги на Мурманск еще не существовало, то, не считая длинного пути через Владивосток с его незначительной пропускной способностью, связь с Англией и Францией могла поддерживаться лишь через Архангельск. Однако даже она прерывалась на долгие зимние месяцы в связи с замерзанием Белого моря.