Гибель межзвездной лаборатории

Содержание фразы меня не убедило, пообещать можно что угодно - убедило скучное выражение лица наставника. Похоже, ему не очень-то хочется отпускать землян, он предпочитает держать их - под рукой. На всякий случай. Мне понятны его сомнения. Лично я ни за что не отпустил бы.

- Зачем? - глупо улыбаясь и покачиваясь, спросил Борис Николаевич, оглаживая подрагивающей рукой очередную емкость с "нектаром". - Нам и здесь неплохо. Работы - никакой, кормите прилично, а уж по части напитков Межзвездная оставила позади хваленный "Кристалл".

- Спасибо за комплимент, - насмешливо расшаркался Оле. - Кстати, наши средства слежения засекли некоторое оживление у тростян. Похоже, недавний разгром не образумил их. Судя по всему, готовятся к психической атаке... Никто из вас не заметил в своем поведении подозрительных аномалий? Во время ночного отдыха никто не пытается с вами связаться? Как в свое время связывался я.

Вот она, подоплека щедрого обещания отпустить нас на Землю! Ученый Совет Межзвездной опасается, как бы нас не уволокли к себе конкуренты. Важная информация, не грех ею воспользоваться. Не сейчас, конечно, при более удобном случае.

Надежда Павловна пренебрежительно покачала плечиками. И бросила на меня обещающий взгляд. Дескать, а ты не хочешь связаться со мной по психической линии, если пренебрегаешь физической? Похоже, мы с прокурорской дамочкой поменялись местами: раньше, на Земле, я добивался близости, теперь - она. Скорей всего, её подстегнуло "соперничество" с Аурой. Удивительно, но меня это открытие не обрадовало.

На вопрос Оле я ответил отрицательно. Лично со мной никто не "разговаривал", никаких аномалий в своей психике не замечаю. Наставник одобрительно кивнул и, обойдя вниманием женщину, испытующе поглядел на инженера.

Борис Николаевич почему-то смутился. Щеки ещё больше покраснели, лохматые брови нависли над глазами. Пытаясь спрятать смущение, припал к горлышку бутылки. Послышалось частое бульканье.

Оле повторил свой вопрос, на этот раз адресуясь теперь к одному инженеру. С проницательсностью, свойственной настоящему ученому, он с первого взгляда распознал непонятное смущение полупьяного землянина.

Я не удержался от смеха. Зря Оле забеспокоился - под влиянием винных паров Борис Николаевич способен что угодно услышать.

- А у себя вы не обнаружили отклонений?

- Как когда, - завилял перепуганный инженер. - Бывает снятся разные сны... Дело обычное...

- И что же все-таки вы слышите во сне?

- Всякое. В зависимости от... градуса... Вчера, к примеру, привиделась речка с топкими берегами. Пляж с песочком. А на нем бабы голые резвятся, мужики наливают стаканы...

Оле скептически улыбнулся и ушел, пожелав нам хорошего отдыха.

А мне "сон" Бориса Николаевича показался самой настоящей выдумкой. Кажется, ему снилось совсем другое...

* * *

Если признаться честно, я тоже слукавил. В последние ночи в мое сознание упорно пробивались отдельные, казалось, бессвязные фразы. Вас захватили в качестве заложников... Вы связаны по рукам и ногам... Выход есть... Доверьтесь нам... И так далее, в том же ключе. Сплошная белиберда.

Ранее я не придавал значения этому бормотанию, считал его шалостями отдохнувшего мозга либо баловством какого-нибудь местного шутника. Однажды даже хотел пожаловаться наставнику - пусть поставит мне защитный экран.

После распросов Оле все заняло свои места. В том числе и "щалости".

Правильно ли я поступил, скрыв от наставника важную информацию? Но ведь в невнятных ночных бормотаниях не было ничего конкретного. Поднять панику, вызвать тревожные предположения у членов Ученого Совета - после выставишься самым настоящим придурком. Ничего не скажешь, хорошенькое мнение о себе оставит земной инженер-механик, владелец завода и солидного, дай-то Бог, счета в банке!

События последующих суток показали, что я совершил очередную глупость. Если бы поведал Оле о попытках вторжения в мое сознание, не произошло бы целой цепочки трагедий.

Ночью исчез Борис Николаевич.

В его комнатах - ни малейшего следа борьбы, насилия. Вещи разложены и развешаны на обычных местах: одежда - в стеном шкафу, обувь - в смециальной тумбе. Двери - на надежной магнитной защелке. В изголовьи раскрытой постели - початая бутылка с "нектаром", в углу - целая батарея. Пустых и приготовленных впрок. Хозяин так и не научился убирать ненужные мебель и вещи.

А инженера нет.

Оле появился перед обедом. Нахмуренный, злой. Ни намека на свойственную ему приветливость. Походил по общему залу, заглянул в аппартаменты Бориса Николаевича. Неожиданно остановился напротив меня, острым взглядом вонзился в лицо.

- Герман Тихонович, вы действительно по ночам ничего не слышали?

Я не выдержал и признался.

- Вы поступили очень нехорошо, по детски. По вашей вине пропал ваш друг ...

Мне бы покаяться, по мальчишески скорбно повесить повинную голову, пообещать впредь быть осмотрительней. Или - промолчать. Но будто леший дернул за язык.