Гибель советского ТВ

К. Шишкин: «Обстановку в коллективе никак иначе не назовешь, кроме как ужасной. Да, часть коллектива еще готова делать политизированные выпуски, в двадцатый раз снимать протекающую крышу, труп или ужасные больницы. Но сегодня пришло время признать, что дальше существовать в настоящем образе – значит топтаться на месте, значит – катиться вниз. Кроме того, обстановка казармы, в которой мы существуем в последнее время, не всем по душе... После вильнюсских репортажей хлеб-соль, с которыми съемочную бригаду «600 секунд» встречали во всех городах и весях, сменился на прохладцу...

Когда у нас появился Невзоров, он робел в кадре, а мы говорили, что все получится. Но как только его стали узнавать на улицах, он перестал узнавать нас. Постепенно он вообще перестал нас слушать...

Говорят, что на телевидении Невзоров выполняет чье-то задание. Допустить могу, но меня больше беспокоит другое: мне не раз звонили после передач медики, утверждая, что его поведение неадекватно. Я отвечал: ему и скажите...

Очень серьезным сигналом для меня был конфликт Невзорова с тележурналистом Орловым, которого Невзоров в эфире назвал и трусом, и лжецом, и подлецом. И это ему сошло, судья решил, что это дело товарищеского суда, хотя передачи Лентелевидения смотрят 75 миллионов зрителей, и не в коридоре же Невзоров его оскорбил! А «первой ласточкой» была Света Сорокина: он ее тоже унизил, и это пошло в эфир».

В. Медведев: «Наметился явный раздел тем, никто не совался в темы сложные. Но хотелось бы идти по этому пути в равных условиях. А у нас была дискриминация, причем не конкретного человека, а опосредованно, через перераспределение лучшей техники, каналов информации (в группе Невзорова работали 23 человека, а у Медведева и Загороднюка – по три. – Ф. Р.). Что касается «политической платформы», я не понимаю А. Невзорова: симпатии к армии, ОМОНу, интерпретация литовских событий, критика депутатов – тут более или менее ясно. Но теперь все смешалось, и впечатление, что он сам во многом не разобрался...»

Однако, несмотря на уход своих коллег, с которыми он создавал программу, Невзоров продолжал начатое дело (он стал не только директором программы, но и директором коммерческого канала Лентелевидения). Каждый вечер в 21.50 передача «600 секунд» выходила в эфир, и очередная порция оплеух с легкой руки ведущего уходила по адресу «демократов». Подобная позиция весьма импонировала властям. Дело доходило до того, что на закрытое заседание Верховного Совета СССР из всех представителей ТВ пустили только Невзорова (в тот же день в «Секундах» был показан репортаж с этого заседания – выступление председателя КГБ В. Крючкова, в котором он заявил, что лидеры перестройки подкуплены ЦРУ, что страны Запада сознательно разваливают экономику СССР).

В те же дни Министерство обороны сделало красивый жест в сторону репортера – наградило его медалью «За укрепление боевого содружества» (до этого оно подарило ему «уазик» для его репортерских нужд). Кстати, эта награда для большинства как противников, так и почитателей репортера не стала неожиданной – последние несколько месяцев Невзоров даже внешне выглядел как заправский военный журналист – ходил с автоматом через плечо, в каске и камуфляжной форме. Тогда же Невзоров обменял свой газовый пистолет сначала на боевой «ТТ», а затем на «макаров».

Сам Невзоров на выпады «демократов» о том, что он «продался властям, в частности – КГБ», отвечал весьма недвусмысленно: «Я работаю с информацией, проходящей через КГБ. У меня там много друзей. Именно там работают порядочные и благородные люди. У них настолько мощная система слежки друг за другом, у них так делаются карьеры – именно на утоплении своих же товарищей, что продаться просто невозможно. И в результате КГБ стал идеальным каким-то офицерским батальоном. Там есть дисциплина и есть своя правда».

Кстати, в сентябре 1999 года бывший генерал КГБ Олег Калугин (в 80-х он работал заместителем начальника Ленинградского УКГБ) откровенно признается в интервью газете «Московский комсомолец», что Невзоров – «старый агент КГБ». При этом Калугин умолчал о том, что его собственные коллеги подозревали его в том, что он давно работает... на ЦРУ. Когда эти подозрения стали подтверждаться, Калугин сбежал в США, где и обитает поныне и уже в открытую числится в штате тамошнего разведывательного управления в качестве консультанта по России. Но вернемся в начало 90-х.