Гибель советского ТВ

Итак, благодаря своей красоте и обаянию Вовк удалось довольно легко завоевать сердца миллионов телезрителей, особенно сильной ее половины. Каких только историй на этой почве с ней не приключалось! К примеру, однажды она в качестве ведущей приехала на фестиваль «Красная гвоздика» в Сочи, и там в нее влюбился кавказец. Его внимание было настолько назойливым, что Ангелина просто не знала, куда себя деть – где бы она ни появилась, тут же перед нею вырастал этот воздыхатель. Дело дошло до того, что даже в собственном номере в гостинице она не чувствовала себя в полной безопасности. И хотя номер находился на восьмом этаже, Ангелине приходилось соблюдать все меры предосторожности – закрывать на ключ не только входную дверь, но и балконную. Как оказалось, эти меры были не напрасными. Однажды ночью Вовк проснулась от какого-то постороннего шума, подняла голову и обомлела – за стеклом балконной двери маячил ее кавказец. Видимо, он проник на ее территорию через балкон соседнего номера, рассчитывая застать женщину врасплох. Однако он не предполагал, что она додумается в такую жару наглухо закрыться. Естественно, его вылазка закончилась неудачей, однако нервы ей этот горячий поклонник попортил основательно.

Не меньше волнений доставил Вовк и другой воздыхатель – 15-летний юноша Вадим, который влюбился в нее без памяти и буквально преследовал по пятам. Он провожал ее от дома до телецентра, во время записи программ сидел под дверью, подкладывал на порог подарки в виде духов, цветов и даже дорогих часов. Когда он приходил к дому ведущей, соседки звонили ей и докладывали: пришел Вадим, он уже расположился и ест бутерброды. В конце концов Вовк надоело столь назойливое вторжение в ее личную жизнь, и она попросила парня прекратить ее преследовать. Спустя несколько дней на ее имя пришло длинное-предлинное письмо от этого юноши, в котором тот попытался объясниться с предметом своих воздыханий. Он, в частности, писал, что ничего плохого не замышлял и намерения у него самые благородные – дождаться собственного 18-летия и жениться на популярной ведущей. Однако та сочла за благо не отвечать на это послание. Чуть позже Вовк узнала, что этот юноша поступил учиться в Высшую школу КГБ.

Между тем были случаи и другого рода, когда воздыхатели популярной ведущей доставляли ей приятные ощущения.

Вспоминает А. Вовк: «Мне надо было выходить из дома на работу, но тут возвратилась мама, ходившая гулять с собакой. На пороге пес упал и умер. Несмотря на шок, я понимала, мне ведь еще надо на работу в «Останкино», на запись программы в прямом эфире. А собаку, которая скрашивала тебе жизнь в трудные минуты одиннадцать лет подряд, воспринимаешь совершенно как члена семьи, и для меня ее смерть была горем, самым настоящим. Пришла на работу и сидела плакала, стесняясь сознаться в том, что не могу выходить в эфир по причине скоропостижной кончины животного. Делала объявления и уходила в дикторскую, где плакала, потом опять что-то говорила перед камерой и опять шла рыдать... Спустя какое-то время получаю письмо из колонии, от заключенных, в котором те поделились со мной, что единственное их развлечение – телевизор, и признались в своих симпатиях ко мне. Заканчивалось же все так: нам показалось, что вас кто-то обидел такого-то числа. Напишите нам в колонию строгого режима, кто посмел это сделать, мы передадим весточку на волю, с ним там разберутся – котлет наделают...»

В отличие от нынешних, весьма вольготных условий, когда звезды ТВ могут вести себя в эфире, как им заблагорассудится, в былые годы их судьба зависела буквально от мелочей. За любой непроизвольный чих можно было схлопотать выговор, а то и вовсе лишиться работы. Практически у каждого диктора советских времен на этот счет найдется не одна история. Есть они и у Ангелины Вовк. Дело было в конце октября 1974 года. Но послушаем ее собственный рассказ:

«Хоронили Фурцеву, в связи с чем изменилась программа передач. Мне нужно было выйти в эфир и за очень короткое время рассказать об изменениях. Все прошло хорошо. Я отключилась от эфира и вдруг рассмеялась, видимо, от переполнявшего меня чувства глубокого удовлетворения самой собой. А через минуту узнала, что этот мой смех прошел в эфир. То ли я кнопку до конца не отжала, то ли еще что-то. Представляете, страна хоронит министра культуры, я с серьезным видом зачитываю программу и после этого начинаю дико хохотать. Причем когда я увидела запись, то просто не могла поверить, настолько все это было чудовищно. От эфира меня, правда, не отстранили, но премии квартальной лишили...»

Это была не единственная неприятность в творческой карьере Вовк. Где-то с середины 70-х ее положение на ЦТ заметно осложнилось благодаря активной «заботе» одного высокопоставленного деятеля, которому она однажды отказала в его настойчивых ухаживаниях. Затаив обиду на женщину, он стал мстить ей исподтишка.