Гибель старых богов

— Быть не может, он сбежал, что ли? — И военачальник ударил в сердцах по кирпичной стене. В крепости была от силы сотня конных, и ее то и вывели из ворот, чтобы провести разведку. Ассирийцы загомонили, побросав все дела, и через пару минут из лагеря одна за одной стали выкатываться боевые колесницы, укомплектованные колесничим и лучником. Щитоносцев, что странно, на них не было. Завязался скоротечный бой, в котором три сотни колесниц разогнали сотню конных персов, которые были прижаты к стенам и расстреливались бешеной каруселью. Из ворот города повалили воины, которые стали выстраиваться в боевые порядки, потеряв на это четверть часа. Пока воины суетились, виртуозно управляющие конями знатнейшие воины Ассирии, прошли на расстоянии выстрела, и дали несколько залпов по бездоспешной эламской пехоте. Как только защитники крепости выстроились и начали отвечать, колесничие, издевательски помахав рукой, умчали на запад, поднимая тучи пыли.

Вскоре, отослав гонца к персидскому царю, Хумбан-Ундаш осматривал лагерь. Было брошено все, кроме оружия и еды, и абсолютно все было приведено в полную негодность или сожжено. В центре лагеря стоял изрезанный в лоскуты шатер великого царя, в котором стоял нетронутый стол. На столе лежала глиняная табличка с клинописной надписью:

— «Мы непременно сразимся, но тогда, когда моему величию это будет угодно», — прочитал ташлишу, — вот сволочь! Его там ждут, чтобы в правильном сражении расколотить, а он сбежал, как последний трус! Или не трус вовсе? Может, наоборот, храбрец, раз смог царской честью поступиться и воинов спасти?

Через час в шатре персидского царя Хумбан-Ундаш докладывал правителям о произошедшем конфузе. Царь, его брат и Пророк хмуро слушали, не перебивая.

— Величайшие, вчера ночью ассирийцы ушли. Отсюда до левого берега Тигра двадцать фарсангов, поэтому, я думаю, он уже на подходе к своим землям. Для них сделать два сдвоенных перехода подряд — не слишком большая проблема. Колесницы навряд ли пройдут такое расстояние, думаю, воины их бросят по дороге, обрежут упряжь, и домчат до основной армии верхами. Их там по двое и было, без щитоносцев бились.

— Не попался Синаххериб, — задумчиво сказал Пророк, — а мы рассчитывали, что он за свою честь до конца сражаться будет. Не стал, решил армию сохранить. Догонять будем?

— Не догоним. Он уже к вечеру через Тигр переправится и в крепостях засядет. Мы его год оттуда выковыривать будем, да еще при переправе воинов положим, — сказал Ахемен, вертя в руках табличку с ответом царя. Читать великий царь пока не научился.

— Он тут всю жизнь стоять не будет, — буркнул Камбис, — когда-нибудь да уйдет.

— Да и мы тут всю жизнь стоять не будем, брат, — раздраженно сказал царь, — у меня казна уже дно показала. Ты забыл, сколько воинов кормить надо?

— На север пойдем, брат, — сказал Пророк, — все левобережье Тигра заберем. Провинции Замуа и Аррапха киммерийцы себе оттяпали, а все, что южнее, включая Эллипи, мы возьмем. Соваться в Междуречье совсем не хочется. У Синаххериба больше сорока тысяч войска, да его сын из Вавилона еще столько же приведет. Из Ассирии тысяч двадцать воинов могут подойти. Мы там три четверти армии оставим, а потом на стены Вавилона снизу вверх любоваться будем. Я там был, брат, их приступом не взять. На кой демон такая победа, когда нас голыми руками взять можно будет. У нас под носом беззащитные провинции Дер, Гамбулу, Намр, Парсуа и Хархар. Ты понимаешь, что мы чуть не вдвое больше земель возьмем, чем у нас сейчас есть? И нам надо там свою власть укрепить. Гордыня — великий грех, брат.

Макс беззастенчиво пользовался наработками авторов древних священных текстов, ибо они тут еще и не родились даже, а потому претензий предъявить не могли. Военачальники задумались. С одной стороны, было бы почетно в правильном строю ассирийского царя разбить, да только кто потом их самих от урартов, скифов и мидян спасет, если своя армия полегла? Да и киммерийцы забудут про клятвы, и тоже на раздел ослабевшей страны придут.

— Не полезем мы туда. Ты прав, брат. Только воинов погубим. Мы из Тарьяны второй Адамдун сделаем, потому что первый нам уже ни к чему. Да, сатрап? — пристально посмотрел на Хумбан-Ундаша царь.

— Да, величайший, — склонил тот голову. — Сузы вас ждут. А в Адамдуне очень удобно караванам останавливаться, которые в Сузиану и Вавилонию идут. Уж больно место удачное, и вода есть.

Через неделю. Город Лагаш. Провинция Урук. Ассирия