Гибискусу не хватает света

— Я тогда пройду чуть дальше, посмотрю, может там будет что интересное. А вы будьте здесь. Вдруг случай, о котором ты говоришь, и правда подвернется.

И не ожидая ответа, Игорь пошел к домам, а затем по краю улицы в сторону, противоположную той, откуда они пришли.

— Он всегда таким был? — спросил Таркелью Неман, когда они зашли за угол дома и сели на улицу так, чтобы видеть место, где предполагалось наличие двери.

— Сколько его знаю. Он постоянно ставит себя выше других людей, будто старается им что-то доказать.

— Даже с Норингтоном он ведет себя так же?

— Нет, — улыбнулась Таркелья. — С ним и с его женой он ведет себя мягче. Во всяком случае не оспаривает каждое их решение. Он благодарен им.

— Видимо, жизнь на Титане совсем нелегка.

— Ты разве не был там?

— Был. И не раз. Но одно дело быть там пролетом, а другое — жить с рождения.

— Ты прав. Но и на Марсе жизнь вовсе не сахар, согласись. Мы стараемся выжить в мирах, не приспособленных для жизни. По крайней мере не приспособленных для жизни человека. И Конфедерация не делает ничего для того, чтобы улучшить эту жизнь. Только вперед, говорят они. Плодитесь и размножайтесь, а затем летите к звездам. Если хватит смелости и средств.

— А что в этом плохого? — поинтересовался Неман. — Я слышал, что сейчас открыты программы для помощи переселенцам.

— Дело немного не в этом. Это хорошо, что человечество расширяет свое влияние, свой ареал обитания. Новые открытия, знания, горизонты. Все красиво. Но это все равно происходит стихийно, спонтанно. Это не контролируется. Извини, но это напоминает рассказы о побеге с Земли. Тогда люди тоже бежали не из высоких чувств, не из жажды открытия, а из-за суровой необходимости. Сделай это или умри. Сейчас все очень похоже. Колонии утопают в коррупции. Местные царьки повелевают ими. Оторванные от дома, там образуются закрытые сообщества. Хорошо, что еще сообщение постоянно и армия присматривает за порядком. А что дома? Земля в шоколаде. Марс еще более-менее. А спутники? Титан? Их эксплуатируют, не заботясь о людях.

Она замолчала.

— Извини. Просто смотрю на все это и берет обида. Мы делаем то, о чем даже не помышляли наши предки, но делаем это очень глупым образом, не планируя ничего заранее, стремясь захватить побольше, как саранча. Именно поэтому Фолк и не хочет, чтобы артефакт и то, к чему он ведет, попали в руки правительству. Они дети у власти, говорит он. Седаи лучше них, но только тем, что знает, чего хочет. А оттого он еще опаснее.

И снова молчание, которому аккомпанировала тишина. Неман думал над сказанным девушкой. Его-то космос всегда завлекал своей бесконечностью, и он всегда думал, что рванул с Константином только из-за своего юношеского романтизма. Хотя по-настоящему контрабандист никогда не задумывался об этом. Но сейчас… Ему вдруг показалось, что он улетал с Марса только ради того, чтобы сбежать от той реальности, которая имела место тогда, и которая мало изменилась на красной планете сейчас. Неман неожиданно понял, что все смерти в его семье, все лишения в детстве — они всегда были с ним и шептали ему на ухо «улетай», когда улыбающийся Константин рассказывал молодому парню о той жизни, что ждет его в постоянных странствиях между горячими звездами.

Эти размышления прервала новая перестрелка. Теперь она проходила более интенсивно. Неману показалось, что и звуки выстрелов изменились. Он вскочил с пластика улицы и выглянул из-за угла. Конечно, ничего не было видно — вход с турелями остался за поворотом башни. Но что-то потянуло Немана посмотреть туда.

— Что там?

— Ничего. Думаю, это тот самый момент, когда мы должны попытаться взломать дверь.

Не дождавшись ответа, Неман побежал к замаскированному предполагаемому входу в башню, подняв на ходу тяжелое оружие умершего солдата, оторвав ему руку. С висящей четырехпалой кистью Неман размахнулся оружием и что есть силы ударил в то место, где должен был быть вход. Удар вышел неплохим и оружие со звенящим звуком врезалось в материал стены, оставив на нем царапины. Таркелья тоже попыталась помочь, но у нее удар не вышел. Контрабандист размахнулся еще раз. Оружие от удара деформировалось, а материал чуть вдавился внутрь. С каждым ударом появлялись царапины, трещины, вмятина углублялась, но ничего другого не происходило. Однако, стало понятно, что материал за тысячи лет износился, и что если раньше он и был твердым, то сейчас на него можно было воздействовать с некоторым успехом. Неман заменил подпорченное орудие другим и продолжил колотить по башне под звуки перестрелки людей Седаи с охранной системой. Вместе с очередным ударом послышался громкий взрыв, мигом разнесшийся по округе. От этого звука Неман с Таркельей даже присели.

— Кажется, это была одна из турелей, — произнесла Таркелья.

Неман продолжил с яростью бить по стене. В пылу он даже не заметил, как к ним подошел Игорь.

— Дальше есть еще один вход, но там тоже турели, — проинформировал он. — Поэтому либо ждем, когда нам расчистят путь, либо пробиваем его сами.

Когда он увидел результаты попыток Немана, то удовлетворенно кивнул.

— Дай помогу.