Гиблая трясина

Мужчины сидели по обе стороны кровати. Казалось, Лиз спит. Система насосов и трубок не издавала никаких звуков – аппарат искусственного дыхания недавно отключили. Рукав монитора кровяного давления периодически надувался, из-под одеяла змеилась трубка капельницы, но прочее реанимационное оборудование больше не требовалось.

– Наконец-то она стала дышать самостоятельно, – прошептал Гэри.

– Слава богу. Что говорит врач? – спросил его Мэтт.

– Если по-простому: ни под гору, ни в гору. Комбинация введенных ей препаратов и травмы головы могла оказаться смертельной – однако не оказалась. – Офицер чуть пожал плечами. – Нам остается лишь ждать и надеяться.

– Во всем этом виноват я. Если бы я обратился за помощью…

– Я вас не виню, Мэтт, и эта упрямица, когда она наконец очнется, тоже вряд ли станет винить. Насколько я понял суперинтенданта, если бы вы не появились там так быстро и не отвлекли их внимание от Лиз, они бы стали ее мучить и в конце концов убили, просто чтобы скрасить ожидание. – Он надул щеки и выдохнул. – Хотя думать об этом совершенно невыносимо.

Мэтт страстно желал погладить ее руку, но подозревал, что момент для этого сейчас не слишком подходящий.

– Я хотел бы вам кое-что рассказать, хотя, наверное, вам сейчас не до того… – Гэри ласково погладил волосы Лиз.

– Валяйте. Главное, чтобы история была не слишком грустной, а то я сейчас в несколько расстроенных чувствах.

– Да нет, это, можно сказать, сказка со счастливым концом. Надеюсь. Мы с Лиз друг дружку с детства знаем. И были лучшими друзьями, можно сказать, закадычными. Она мечтала служить в полиции, а я – в армии. Вы спросите – и в чем проблема? – Гэри посмотрел Мэтту прямо в глаза. – В восемнадцать лет я понял, что гей, и, следовательно, в армии мне не место. Однако я-то считал, что идеально для нее гожусь, и больше всего на свете хотел стать солдатом.

Он погладил Лиз по щеке.

– В возрасте двадцати лет мне прочили блестящее будущее, которые личные проблемы грозили в один миг разрушить. Тогда-то мне на помощь и пришла Лиз. Она объявила, что в любом случае занята собственной карьерой и ни на что другое у нее нет времени, так что мы должны пожениться. Как ни удивительно, это сработало. Подозрения тут же рассеялись, и долгие годы ситуация всех устраивала. – Гэри склонил голову набок. – До недавнего времени. Понимаете, Лиз мне ничего не говорила открытым текстом, но мне кажется, я понимаю, что за чувства она к вам испытывает, а после всего, что она сделала ради меня, я вовсе не собираюсь препятствовать ее счастью. Поэтому я вас сюда и позвал. Чтобы убедиться, что и вы к ней испытываете такие же чувства.

Мэтт улыбнулся – впервые за долгое время, – а в голову ему совершенно неуместным образом пришло, что нужно срочно подобрать краску для стен и новые обои. Он протянул руку, коснулся тонких пальцев и хриплым голосом произнес слова, которые не ожидал от себя услышать:

– Я люблю ее. Очень люблю.

Гэри перевел взгляд с бледного лица Лиз на переливающееся всеми цветами радуги лицо Балларда и ухмыльнулся.

– Ну, так-то лучше. Я же говорил, что у сказки счастливый конец – если только она не передумает, когда очнется и увидит, как теперь выглядит физиономия ее избранника.

– Главное, чтобы она очнулась, на все остальное мне плевать!

– Как и мне.

Подняв взгляд, Мэтт обнаружил, что поверх постели ему протягивают руку:

– Береги ее.

Он пожал руку – на этот раз столь же крепко, как и офицер.

– Я буду. Обещаю.