Гиблое место

Цель у Фрэнка была одна: убраться как можно дальше от того заброшенного квартала, где его чуть не настиг таинственный преследователь. Он завел машину, включил обогреватель и выехал из Анахейма. Доехав до Санта-Аны, он свернул на юг, на Бристол-авеню, ведущую в Коста-Меса. По дороге он не переставал удивляться: до чего знакомые улицы! Здания, торговые центры, парки — да он их как будто уже не раз видел. Однако вид их ни о чем Фрэнку не напоминал: память по-прежнему была окутана густой пеленой. Кто он? Где живет? Чем зарабатывает на хлеб насущный? Какая напасть ему угрожает? Как он оказался глухой ночью в темном переулке?

Часы в машине показывали 2.48. Но и в такое позднее время на крупной магистрали недолго нарваться на дорожную полицию. Поэтому, проезжая через Коста-Меса, Фрэнк старался держаться подальше от центра. Через Ньюпорт-Бич он тоже проехал по юго-восточной окраине. Лишь в Корона-дель-Мар он выехал на Главное Тихоокеанское шоссе и не сворачивал с него до Лагуна-Бич. Продвигаясь на юг, машина все глубже и глубже уходила в туман.

Лагуна-Бич — живописный курортный городок, облюбованный художниками, — расположился на склонах каньона и пологих холмах, уступами спускающихся к океану. Город почти совсем утонул в плотном тумане. При такой видимости Фрэнку пришлось сбросить скорость до пятнадцати миль в час, хотя на шоссе было пусто: редко-редко попадется случайная машина.

Фрэнк поминутно зевал, глаза слезились. Наконец он свернул с шоссе и остановил машину в переулке возле двухэтажного коттеджа с темными окнами. Такие коттеджи с островерхими крышами строят обычно на Восточном побережье, а здесь, в Калифорнии, он выглядел чужаком.

Фрэнк решил остановиться в мотеле. Для этого надо было проверить, есть ли у него деньги или кредитная карточка. Заодно — впервые за эту ночь — можно взглянуть на свое удостоверение личности. Он порылся в карманах джинсов. Пусто.

Фрэнк включил свет в машине, поставил на колени кожаную сумку и открыл ее. Сумка была доверху набита туго перетянутыми пачками сто- и двадцатидолларовых банкнот.

Глава 8

Липкий сизый туман постепенно редел. А ближе к побережью и сейчас, наверное, клубится вязкая, почти комковатая муть.

Без пальто, в одном свитере в такую ночь зябко, но Бобби согревала мысль, что он чудом избежал верной гибели. Прислонившись к полицейской машине перед зданием «Декодайна», он наблюдал, как Джулия расхаживает взад-вперед, засунув руки в карманы коричневой кожаной куртки. Он мог любоваться ею часами. А ведь они женаты уже семь лет, живут, работают и проводят досуг вместе, вместе круглые сутки, семь дней в неделю. Бобби не имел обыкновения шляться с дружками по барам или пропадать на футболе. Да и много ли найдешь дружков его возраста — Бобби было далеко за тридцать, — которые, как и он, увлекались бы биг-бендами, массовым искусством тридцатых-сороковых годов, классическими диснеевскими комиксами? Джулию тоже никогда не тянуло к подружкам. Ведь и ей было бы нелегко найти подруг лет тридцати, разделяющих ее увлечения: биг-бенды, мультфильмы компании «Уорнер бразерс», боевые искусства, стрельба. Но, хотя супруги ни на миг не расставались, им вдвоем не было скучно. Бобби даже не представлял себе подруги интереснее и соблазнительнее.

— Чего они там копаются? — возмущалась Джулия, поглядывая на сиявшие в тумане размытые прямоугольники — освещенные окна корпуса.

— Потерпи, радость моя, — успокаивал Бобби. — Чего ты хочешь от простых полицейских? Не всем же работать такими темпами, как агентство «Дакота и Дакота».

На Майклсон-драйв было выставлено оцепление. Здесь собралось целых восемь полицейских машин, в том числе автофургоны. В холодной ночи сквозь треск помех дребезжали металлические голоса — это полицейские переговаривались по радио. Один сидел за рулем автомобиля, двое караулили у дверей корпуса, все остальные — не считая оцепления — искали Расмуссена в здании. Тем временем криминалисты фотографировали место происшествия, что-то измеряли, погружали тела убитых в машину.

— А что, если он все-таки удерет с этими дискетами? — тревожилась Джулия.

— Не удерет.

— Я понимаю, почему ты так спокоен. «Кудесник» был разработан на внутренней компьютерной системе, у которой нет выхода за пределы «Декодайна». Но ведь у корпорации есть и другая система, с модемами и прочими причиндалами. Вдруг Расмуссен со своими дискетами догадается ею воспользоваться?

— Это невозможно. Внутренняя система, на которой разработан «Кудесник», отличается от внешней.

— Расмуссен мастак.

— И потом, на ночь внешняя система блокируется.

— Расмуссен мастак, — повторила Джулия. Она по-прежнему прохаживалась взад-вперед. Ссадина на лбу от удара о рулевое колесо больше не кровоточила, но была еще свежей. Джулия вытерла лицо тряпкой, и все же под правым глазом и на подбородке оставались следы крови. Кровь, ссадина… У Бобби прямо сердце сжималось. Страшно подумать, что с ней могло случиться. И с ним тоже.