Гиблое место

— Надо бы осмотреть остальные комнаты на этаже. Но сперва стоит вызвать охранников, пусть прочешут всю больницу. Слышите, мистер Яматака?

Хэл посмотрел на нее и перевел взгляд на пустую кровать.

— Э-э… Да, конечно. Это вы хорошо придумали.

Может, его занесло… Бог знает куда.

Медсестра Фулем поспешно удалилась. Хэл на ватных ногах подковылял к двери, закрыл ее и, прислонившись к ней спиной, уставился на кровать.

— Фрэнк, вы здесь? — с трудом выговорил он. В ответ ни звука. Какой уж тут ответ. И так ясно, что Фрэнк Поллард не превратился в невидимку, а каким-то неведомым образом перенесся неведомо куда.

Странное дело: Хэл испытывал не столько ужас, сколько изумление. Он нерешительно приблизился к кровати и осторожно коснулся бокового перильца из нержавеющей стали, словно боялся, что исчезновение Фрэнка открыло путь потоку стихийных сил и что этот смертоносный поток еще не иссяк. Но никаких искр из гладкого холодного металла не брызнуло.

Надо дожидаться, — когда Поллард появится снова. Появится ли? А вдруг он пропал безвозвратно? Не лучше ли сразу пойти и позвонить Бобби? Впервые в жизни Хэл растерялся — обычно он с ходу принимал решение и начинал действовать. Но ведь прежде ему не доводилось сталкиваться с потустороншиной.

И все же одно решение он принял сразу: посвящать в эту историю Фулем или Сото нельзя ни при каких обстоятельствах. Случай из ряда вон выходящий, одно лишнее слово — и завтра о нем будут трубить все газеты. У агентства «Дакота и Дакота» железное правило: о делах клиентов не распространяться. А уж в этом деле и подавно следует держать язык за зубами. Бобби и Джулия говорили, что Полларда кто-то преследует, и явно с недобрыми намерениями, так что, если это происшествие попадет в газеты, клиенту не жить.

Дверь отворилась. Хэл подскочил, словно его укололи булавкой.

На пороге стояла Грейс Фулем. Вид у нее был такой, будто она только что провела свой буксир по бурному морю или нарубила и притащила вязанку-другую дров, потому что Папаша Кеттл совсем разленился.

— Теперь он не уйдет: охрана стоит у каждого выхода, — сообщила она. — Сейчас соберутся все медсестры, и мы пройдемся по этажам. Пойдете с нами?

— П-понимаете, мне надо позвонить в агентство, рассказать шефу…

— И где искать вас, когда мы разыщем его?

— Здесь. Я буду здесь. Отсюда и позвоню. Медсестра кивнула и удалилась. За ней тихо закрылась дверь.

С потолка свисала штора, которая могла закрыть кровать больного с трех сторон. Сейчас она была отведена к стене у изголовья. Хэл задернул штору со стороны двери. Теперь если кто-нибудь зайдет в палату, а Поллард неожиданно материализуется, то вошедший его не увидит.

Руки у Хэла тряслись. Он сунул их в карманы. Потом вынул левую и взглянул на часы — 1.48.

С тех пор как Хэл хватился своего подопечного, прошло уже восемнадцать минут. Правда, на несколько секунд Поллард появился, пробормотал что-то про ветер и светлячков и опять пропал. Что же делать? Хэл решил подождать до двух часов, а там уж позвонить Бобби и Джулии.

Он стоял у изножья кровати, одной рукой ухватившись за перильца, и слушал завывания ветра и стук дождя по стеклу. Минуты ползли, как улитка вниз по склону, но за время ожидания Хэл успокоился и успел обдумать, как описать это происшествие Бобби.

Стрелки показали два часа. Хэл обошел кровать, направился к тумбочке, на которой стоял телефон, и уже протянул к нему руку, как вдруг услышал леденящие душу переливы далекой флейты. Наполовину задернутая штора заколыхалась от сквозняка.

Хэл вернулся к изножью кровати и выглянул из-за шторы. Дверь закрыта. Значит, сквозняк не оттуда.

Флейта смолкла. Неподвижный воздух налился свинцовой тяжестью.

И вдруг штора заходила ходуном. Кольца, на которых она висела, тихо загремели. Холодный ветерок взъерошил Хэлу волосы. Вновь полились таинственные нестройные звуки.

Но ведь дверь закрыта. Окно тоже. Получается, сквозняк может дуть только из вентиляционного отверстия над тумбочкой. Однако, встав на цыпочки и подняв руку, Хэл убедился, что вентиляция ни при чем. Не иначе холодный поток воздуха прямо тут, в палате, и возникает.

Хэл заметался вокруг кровати. Откуда же доносятся звуки флейты? Вообще-то, если прислушаться, то на флейту не похоже. Больше напоминает переливчатый свист ветра в трубе, да не в одной, а в сотне — пошире, поуже, и эти разрозненные звуки сливаются в одну заунывную мелодию, жуткую и щемящую, скорбную, но какую-то… грозную, что ли. Вот она опять стихла, но ненадолго. Хэл не верил своим ушам: мелодия неслась из пустого пространства между кроватью и потолком!

Слышит ли ее еще кто-нибудь в больнице? Едва ли. Хотя сейчас она звучала чуть громче прежнего, но все-таки довольно тихо. Если бы Хэл спал, то загадочная музыка даже не смогла бы его разбудить.

Неожиданно воздух над кроватью сгустился в зыбкое марево. Дышать стало трудно, словно палата превратилась в вакуумную камеру. Будто при падении с большой высоты, заложило уши.