Гиблый Выходной

Вообще, кто это? Любопытство пересилило здравый смысл и Даниил Даниилович, приблизившись к мертвецу так осторожно, чтобы его не увидел кто-нибудь посторонний, прикоснулся к куртке трупа. Кто же это? Шепетельников снял и протер большие очки. Неужели кто-то из рабочих цеха? Тогда почему он сегодня тут, а не дома. Ведь сегодня же выходной. Шепетельников осторожно залез во внутренний карман куртки мертвца и извлек бумажник. Деньги он мысленно отверг, но быстро взглянул на водительские права.

Это же Соломонов!!! Генеральный директор зажал себе рот рукой, потому что наружу вырывался крик. Соломонов! Быстро вернув бумажник во внутренний карман холодеющего трупа, Шепетельников попятился назад и уперся спиной в электропогрузчик. Что же это? Как же это? Соломонов умер! Он захлебнулся своей рвотой! Но как это произошло и когда? Сегодня? Но в какое время, если до этого Шепетельников его в цеху не встречал? Значит труп лежит на этом месте со вчерашнего вечера!

Даниил Данилович снял массивные очки, протер их снова, водрузил обратно на нос и этим же платочком вытер взмокшую шею. Его бросило в жар, тем более что он уже давно ходит в отапливаемом цеху в зимней куртке с шарфом. Что же произошло с Соломоновым? Как он умудрился захлебнуться рвотой? Впрочем, здесь нет ничего загадочного, Шепетельников догадывался, что рано или поздно злоупотребление наркотиками сыграет с его заместителем по производству злую шутку. Разумеется, Даниил Даниилович был в курсе того, что Константин Соломонов был наркоманом, но это не являлось причиной того, чтобы Шепетельников ненавидел своего зама еще больше чем, если бы тот был чист как архангел. Шепетельников презирал всех людей без исключения, но в особенности он выделял своего зама по производству. Этого выскочку, чья демагогия могла вывести из себя любого собеседника. Даниилу Данииловичу Соломонов не понравился сразу, как только тот вошел в кабинет к прежнему хозяину фабрики Егору Леонтьевичу Васильеву, где обсуждались последние нюансы сделки по продаже предприятия. «Вот, – сказал в тот день Васильев указывая на полного сил высокого мужчину с угловатой будто квадратной головой, – это наш заведующий производством – Константин Олегович. А это, Кость, с первого числа следующего месяца будет ваш новый босс – Даниил Даниилович». Соломонов с силой сжал ладонь Шепетельникова и с подозрительным вниманием взглянул ему в глаза. Шепетельников отвел взгляд и украдкой вытер ладонь платочком.

Надо ли говорить, что между новым генеральным и его оставшимся в наследство от прежнего хозяина старым завпроизводством установились холодные чисто должностные взаимоотношения. Они, люди с таким разным характером и отношением как к работе, так и к жизни просто не могли установить между собой какое-бы то подобие близости. Оба знали, что не имеют друг с другом ничего общего (если не считать цех), что относятся друг к другу с мягкой враждебностью, что не поздравят друг друга с днем рождения и что плевать они хотели друг на друга. Но, не смотря на свой долгоиграющий язык и манеру разговора от которой у некоторых вянут уши, Константин Олегович оказался достаточно опытным руководителем, что приятно удивило Шепетельникова. Не было такой цеховой проблемы с которой Соломонов не справился бы, он удивлял нового генерального своей работоспособностью и умением найти единственно верное решение поставленных задач. Скрипя от злости, Даниил Даниилович специально поручал Соломонову практически невыполнимые заводские задания и неизменно получал положительный эффект. «Проклятье! – мысленно ругался Шепетельников, убирая подальше ненужную папку с результатом выполненной работы от Соломонова, – Как же мне его уволить? Не за что! Не напишу же я в трудовой книжке поводом для увольнения – личная неприязнь! С поставленными задачами он, сука, справляется! И справляется, козел, лучше меня! Да он в грош меня не ставит, и ненавидит меня еще пуще чем я его! Но сам он не уходит и не уйдет, с предприятия он имеет хороший процент с продаж, тем более мне неким его заменить. Кто, если не он? Никто. На Соломонове все держится, будь он неладен! Демагог хренов! Демагог и наркоман! Как же он меня бесит!» Так думал Даниил Даниилович Шепетельников еще до сегодняшнего дня, но вот свершилось чудо, о котором директор даже и не помышлял – Соломонов умер. Сам! Как бы Шепетельникову не хотелось, но он не приложил руку к смерти своего зама по производству. Чего-чего, а этого он не делал, наркоман Соломонов откинулся сам. И как удачно! Хотелось бы, конечно, раньше, но и сейчас неплохо.

Сбылись тайные мечты Даниила Данииловича.

Впервые за многие годы на лице Шепетельникова изобразилось нечто, смахивающее на улыбку. У него вдруг возник некий план…