Гидеон (СИ)

   Я поднял голову и взглянул на лицо Ленье - белое, худое, измученное и несчастное. Жалко благородного, невероятно жалко. Получить дар, обучиться магии, и все загубить из-за несчастного случая. Случись такое со мной, я бы сильно расстроился. Кем бы я стал, если бы не смог колдовать? Снова слугой? Нет - увольте. Есть то, что дают, спать там, где укажут, и работать столько, сколько мне повелят. Нет уж, спасибо - такого мне больше не надо.

   Но к огромному счастью, я знал, что ему нужно делать.

   - Слушай Ленье, - начал я осторожно, словно он был дичью, которую я боялся спугнуть. - Так получилось, что я, э-м-м, знаю, как тебе можно помочь.

   - Что? Знаешь? Ты? - Несмотря на мою вежливость и осторожность, гордость Ленье вспыхнула с новой силой. Да так, что вся хмель разом из него испарилась. - Да кто ты такой, чтобы знать такое? Кто ты такой, чтобы разбираться в подобном? - гневно воскликнул он. Руки его дернулись, и он едва не разбил стоявшую рядом бутылку.

   - Да погоди, погоди. - Я замахал руками, чтобы он успокоился. - Дай мне сначала сказать.

   - Сказать? Тебе? Да о чем? - не унимался он.

   Пришлось идти напролом.

   - Помнишь, я говорил тебе, что трудился в библиотеке? - смело заявил я.

   - Верно. И что с того? - презрительно хмыкнул он.

   - Там я почел много разных книг. Умных книг, - мягко продолжил я.

   - Допустим. И что с того?

   - В одной из книг, что я смог прочитать, описывался похожий случай.

   - И? - произнес Ленье, но уже без того прежнего гнева. Видимо, его самолюбию несколько полегчало, когда он узнал, что спасительный совет исходит не от меня, а из чьей-то книги. То есть, в случае чего, его спасу не я, а неизвестный автор.

   Великие боги - как же в нем много гордости!

   - Там говорилось, что такие болезни... или такие беды, можно исцелить одним способом - нужно перебороть свой недуг.

   - Перебороть? Это как?

   - В книге писалось так: "тот страх, что имеет власть над человеком, нужно перебороть более сильным чувством", - процитировал я.

   - Перебороть? - задумчивым тонам переспросил вельможа. Увидев его замешательство, я невольно обрадовался - раз он об этом думает, значит, он сомневается. А раз он сомневается, стало быть, шансы есть.

   - Да, перебороть. Прочитав объяснения, я понял, что нужно делать - во время колдовства нужно думать не о своем страхе, а о чем-то другом.

   - Другом?

   - Да. О чем-то более важном.

   - Важном для кого?

   - Важном для себя, - пояснил я ему.

   - Странный способ, - снова подумав, не слишком уверенно отозвался он.

   - Странный, согласен, - кивнул головою я. - Но легко выполнимый.

   - Даже не знаю. Разве может помочь подобное? - хмыкнул скептически он.

   - Вот мы и проверим. Это же сделать раз плюнуть, - с улыбкой ответил я.

*

   На следующий день, не дождавшись Акима, я снова пошел охотиться. Но на этот раз отправился не один, а пригласил Ленье. Ну а что? Пускай подышит не затхлыми винными парами, а хладным свежим воздухом, посмотрит не на привычные беленые стены, а на молодую траву. Послушает, как спешит ручей, посмотрит, как по небу бегут облака. А я приготовлю ему небольшой сюрприз. Именно приготовлю.

   Первую часть пути, пока мы добирались до леса, Ленье со мной не разговаривал. Понять причину его молчания не составляло труда - ему было стыдно за вчерашнее откровение. Ну, а-то как же - признался в такой беде! И кому? Холопу!

   Но это молчание меня не тяготило. Пусть молчит, если хочет - мне было чем заняться. Как только мы пришли на облюбованную мною поляну, я приступил к охоте: углубившись в чащу, принялся выслеживать зверя, и через какое-то время вернулся обратно с небольшой тушкой куницы. Больше сегодня я охотиться не желал - я задумал угостить благородного свежеприготовленным мясом. А-то что он все на холодной буженине и на черном хлебе сидит? Так недолго и живот испортить - желудки у таких, как он явно не луженые.

   Понимая, что абы как приготовленное блюдо юноша кушать не станет, я хотел приготовить его не хуже, чем в знакомой харчевне. Поэтому я взял с собой все имеющиеся у меня инструменты, самые лучшие приправы и, призвав на помощь все терпение и ловкость, принялся готовить.

   Как я и предполагал, новая обстановка хорошо повлияла на благородного: вначале Ленье просто стоял рядом, как истукан. Но затем, со временем, начал потихоньку оттаивать - то птицей какой-то заслушается, то за странным облаком проследит своим взглядом. Когда я разжег костер и принялся колдовать над тушей, он даже решил со мной заговорить.

   - Слушай, Гидеон. На счет того разговора... - заговорил он с тенью уже привычной холодности.

   - Да? - вежливо переспросил я, присаживаясь с остывающей тушей у разгорающегося костра.

   - Ты уверен, что на меня повлиял именно запах? - спросил он несколько напряженным и недоверчивым голосом.

   Опять сомневается. Оно и понятно - с чего он должен верить умозаключениям бывшего слуги.

   - Да, - уверенно сказал я, не отрывая взгляд от своего ножа, которым аккуратно срезал звериную шкуру с груди и живота. - Уверен.

   - Самый обычный запах?

   - Не самый обычный, а один из сильных.