Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

Однако, после поворота советского государства в 1929 году к фашизму, разнообразию стилей в литературе и искусстве приходит конец. Единственно «идеологически верным» становятся имперский стиль и социалистический реализм, новое идеологическое оружие большевиков. В тридцатые годы в моду вошли новые писатели соцреализма, такие как Николай Островский, автор романа «Как закалялась сталь», Михаил Шолохов со своей эпопеей «Тихий Дон», посвящённой судьбе донского казачества в период Гражданской войны, писатели новой волны Л.М. Леонов, Э. Г. Багрицкий, А. А. Фадеев, потеснив пролетарских дореволюционных писателей и поэтов Максима Горького, Владимира Маяковского, Сергея Есенина.

Одних неугодных писателей просто перестали печатать, другие писатели отправились в лагеря, ссылки. Максима Горького посадили в золотую клетку, сделав живым советским классиком, лишили возможности свободно выражать свои мысли. Часть старых русских писателей была расстреляна, а другие, не выдержав травли, покончили с собой.

Многие европейские писатели, жившие за пределами европейских фашистских государств, в том числе очень известные и признанные, внесли свой вклад в пропаганду фашистских идей.

Французский писатель Пьер Дриё ла Рошель, один из самых известных прозаиков первой половины XX века писал в своей книге «Масштаб Германии»: «В гитлеровской Германии есть какая-то моральная сила». В своём «Фашистском социализме» он признавался в своих симпатиях к фашистским вождям: «Я за Сталина, за Гитлера, за Муссолини, за всех тех, кто делает дело». Писатель пытался обратить внимание своих современников, в особенности своё военное поколение, на упадочническую буржуазную Францию: «В зловонной парижской среде тесно сплетены еврейство, деньги, развращённый свет, опиум, левые … все полны высокомерия и самодовольства… из которой образуется самое противоречивое, комичное и гнусное сборище…»

Во Франции сторонниками фашизма считали себя: писатель и философ Раймон Абеллио, писатель и поэт Жан Ажальбер, журналист и писатель Робер Бразийак, драматург Марсель Жуандо, поэт, писатель, драматург, художник и кинорежиссёр Жан Кокто, родоначальники кинематографа братья Люмьер, лауреат Гонкуровской премии за 1911 год писатель Альфонс Шатобриан. Это только малая часть самых известных фамилий, чьи фашистские убеждения выражались открыто ещё до войны и оккупации Франции нацистами. Больше сотни французских писателей примкнули к нацистам уже после немецкой оккупации Франции и создания режима Виши, среди них были такие известные писатели, как Абель Боннар, Жорж Блон, Анри Массис.

Лауреат Нобелевской премии по литературе, самый известный норвежский писатель Кнут Гамсун восторгался фашизмом как мировой прогрессивной идеей, способной противостоять большевистской «мировой революции». Особенно он был в восторге от немецких национал-социалистов и от того государства, которое они создали. Гамсун, в свою очередь, не был обделён ответной любовью нацистов. Гитлеровцы отмечали в его произведениях нордический дух, поклонение человеческой воле и силе, суровой северной природе. Гамсун не скрывал своего презрительного отношения к французам, англичанам и другим европейским народам, что органично сочеталось у него с любовью к немецкой нации, немецкой культуре, вообще ко всему немецкому.

В списке самых известных литераторов поклонников фашизма: ирландский писатель и драматург Джордж Бернард Шоу, ирландский поэт и драматург Уильям Йейтс, британский поэт и драматург Томас Элиот, британский писатель Гилберт Честертон, американский поэт Эзра Паунд, румынские писатели Мирча Элиаде и Эмиль Чоран, румынский драматург Октавиан Гога, греческая писательница Савитри Деви, израильские поэты и писатели Авраам Штерн, Абба Ахимеир, Владимир Жаботинский, русский писатель Дмитрий Мережковский и русская поэтесса Зинаида Гиппиус. Обратите внимание, сколько среди перечисленных мастеров слова нобелевских лауреатов по литературе. Поистине фашизм обладает дьявольским чарующим гипнотическим свойством.

В идеологии фашистов хоть и редко, но бывает так, что объём понятия «традиция», близок объёму понятия «культура». В этом случае, так как любые идеи, культурные объекты, художественные стили, нормы, ценности, обряды и обычаи оказывают сильное побудительное воздействие на поведение людей, требование фашистов о сохранении культурных традиций становится особенно принципиальным и распространяется на всю такую культуру целиком. Чем больше архаики в идеологии, тем жёстче контроль над культурной жизнью граждан. Особенно отчетливо это проявляется в религиозном фашизме.

Идеологизация в фашистских государствах затрагивает не только культуру, но также и науку. Гонениям подвергаются научные направления и даже целые научные дисциплины, не соответствующие «традиционному духу» и устаревшим догмам. Пропагандистами восхваляются одни научные отрасли и отрицаются другие. В Третьем Рейхе, к примеру, появились понятия немецкой физики и немецкой химии, а в сталинском СССР генетику и кибернетику называли буржуазными науками.