Читаем Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки. полностью

В период с 1935 по 1943 год требования к «инородцам» ужесточались и к середине 1943  евреям был закрыт доступ почти ко всем должностям и профессиям, власти ограничили свободу их передвижения и ввели в удостоверение личности обязательную отметку о еврейской национальности владельца паспорта.

Нацисты предлагали многим странам, в том числе СССР принять евреев, в ведомстве Генриха Гиммлера даже разрабатывались различные подробные планы переселения на отдалённые территории.

Нацистским планом «Ниско-Люблин» предполагалось переселить немецких евреев в Польшу, для чего планировалось создать еврейское государство под германским управлением восточнее Кракова. После раздела восточных территорий по советскому пакту «О ненападении» для создания такого государства была выбрана территория вокруг Люблина. Принудительное переселение началось под контролем гестапо  в октябре 1939 года, но вскоре прекратилось, по ходатайству немецкой оккупационной администрации в Польше (Польское генерал-губернаторство), в связи с протестами польского населения, которое не желало присутствия на своей земле депортированных евреев.

Мадагаскарский план, рождённый польским правительством, возродился второй раз уже в Третьем Рейхе. Нацисты предполагали, в соответствии с государственным четырёхлетним планом, переселять на Мадагаскар по миллиону европейских евреев в год.  Но Вторая мировая война поставила крест на этих планах, так как весь немногочисленный флот Германии был занят боевыми действиями, что делало невозможным транспортировку евреев к Мадагаскару.

Большинство стран либо совсем отказались принять беженцев из Третьего Рейха, либо установили такие квоты, что делало иммиграцию невозможной для большинства потенциальных эмигрантов. Как сказал потом первый президент Израиля Хаим Вейцман: «Мир разделился на два лагеря: на страны, не желающие иметь у себя евреев, и страны, не желающие впускать их в свою страну».

С момента создания нацистского государства до начала массового физического уничтожения людей в концлагерях прошло достаточно времени, чтобы население Германии могло прозреть и убедиться в истинно дьявольской природе нацизма. Но немецкий народ был ослеплён идеями расового превосходства и своей исключительности.

Все сказки про мощное сопротивление немецкого народа нацизму, я оставляю на совести сказочников. Сколько-нибудь серьёзного сопротивления немецкого народа нацизму не было. Да, были антифашистские группы, но их численность была мизерной. Случались единичные протесты несогласных и редкие случаи организованного сопротивления, которые были незаметны на общем фоне народного восторга и ликования.

Народное ликование по поводу совершающихся от имени народа различных мерзостей и преступлений – это и есть звериный лик фашизма, отблески которого появляются на лицах обычных людей в минуты «патриотического порыва». Такое же звериное выражение читатель может увидеть сегодня на лицах английских футбольных фанатов, на лицах французских неонацистов  во время проведения их демонстраций, на лицах русских православных патриотов, марширующих в чёрной форме военного образца, со свастикой на рукавах и хоругвями в руках.

В Советской России и СССР понятие «враг народа» официально просуществовало целых 60 лет, с  28 ноября 1917 года, когда  это выражение было применено В. И. Лениным к своим оппонентам (руководству партии кадетов), до 1977 года, когда с принятием новой Конституции СССР было исключено из правовых документов, а затем из партийно-бюрократического лексикона.

Преследования «врагов народа» в СССР и «национал-предателей» в гитлеровской Германии начинались одинаково – с высылки из страны лиц, неугодных новой власти.

В СССР сначала были поезда с диссидентами, отправленные через германо-российскую границу, потом были «философские пароходы», на которых отправили из Петрограда в принудительную эмиграцию более 160 самых известных в России и в мире представителей русской интеллигенции.

Коммунисты в СССР сначала не препятствовали добровольной эмиграции, также как и нацисты в первые годы своего правления. Это уже потом, в Третьем Рейхе людей будут травить газом и жечь в печах крематориев, а в Сибирских лагерях диссидентов и просто невинных людей будут расстреливать тысячами, закапывать живьём со связанными руками, разбивать прикладами головы, сжигать заживо или просто ждать, когда они сами умрут от невыносимых условий и непосильной работы.

Из СССР в эмиграцию отбыло больше миллиона человек, это по самым скромным подсчётам. Только во Франции поселились более 200 тысяч человек, ещё больше в Турции (около 300 тысяч). Много русских бежало с Дальнего Востока в Китай, их общее количество оценивают в 80 тысяч человек.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология