Gift (СИ)

- Семейный день! – радостно воскликнул Бэн, по привычке разводя руки в стороны. Кофе выплеснулось на столешницу, и психиатр принялся вытирать лужицу салфетками. Вивьен закатила глаза и улыбнулась.

- Еще немного кофе для твоего отца, и его энергией можно будет питать городскую электросистему.

Бэн саркастично посмеялся.

- Какой еще семейный день? У нас же уже был один в… этот… э… в сентябре? В этом году точно был. – ехидничала та.

- Ха-ха. Очень смешно. Давай, иди накинь что-нибудь сверху. – проговорил Бэн, расправившись с кофейным недоразумением и смахивая с куртки крошки от тостов.

- Нет, серьезно, куда мы?

- Страшное кино и тыквенно-пряный латте. Это же Halloweek! Давай, нам всем нужно развлечься на выходных.

- А как же дети, которые будут шнырять по участку и требовать сладостей?

- Констанс остается дома. И кажется Мойра хотела прийти… - Бэн пригляделся к кофте под кожаной курткой. -… черт, кажется забрызгал… я сейчас, не разбегайтесь. – с этими словами Бэн стремительно ретировался.

Вив с дочерью обменялись взглядами а-ля «Мужчины… ну прямо как дети».

Monday.

- Пап? – Вайолет осторожно просунулась в кабинет, что напротив малой лестницы.

- Да, родная. – Бэн был занят письменной работой, но, как только услышал голос дочери, тут же захлопнул папку. – Что-то случилось?

Вайолет, еще ни разу не бывавшая в этой комнате, решила оставить изучение интерьера на потом. Будет еще шанс. Присев на холодный подлокотник кресла, девушка поплотнее запахнула свитер и заговорила, чувствуя, что Тейт в тот раз не обманул, сказав, что в этой комнате довольно прохладно.

- Так это твой кабинет?

- Можно и так сказать.

- Чем ты занимался?

- Заполнял карту пациента.

- Хейден?

- Что?

- Хейден теперь твоя новая пациентка?

- Откуда… - Бэн почесал уголок рта большим пальцем и , встав, присел на край стола. - … откуда ты знаешь ее имя?

- Откуда я знаю имя девушки, которая сначала подрезала вас с мамой, а потом еще и заявилась к нам на обед? – Вайолет поджала губы. – Хм, дай-ка подумать…

Бэн улыбнулся.

- Хейден не пациентка. Я даю ей уроки по психологии. Она студентка, но из-за семейных проблем не могла посещать лекции и очень отстала. Так что я помогаю нагнать материал.

- Заделался в репетиторы? – не без осуждения спросила Вайолет.

- Хочешь меня поосуждать?

- А в четверг ты говорил, что будешь ее лечить.

Бэн нахмурился.

- Когда?

- Ну ты уезжал в город. Сказал: «Завтра не шуми. У меня сложный случай и бла-бла-бла». Ты соврал мне?

- Как раз в пятницу она мне и сказала, что хочет заниматься по теории. Думаю, дополнительные деньги не помешают нашей семье, ты так не считаешь?

- Конечно. – критично ответила та.

Бэн хлопнул ладонями по бедрам и тяжело выдохнул, отходя от стола.

- Зайка, мне надо доделать работу. Ты же займешь себя чем-нибудь?

С улицы послышалось радостное детское визжание. Бэн посмотрел в окно.

- Полагаю, ты можешь проявить гостеприимство и занять соседских ребятишек?

Вайолет выдала свою фирменную ухмылочку, прищурившись.

- Решил и для меня подработку найти? Няня?

- Ну-ну, я бы рассматривал это как волонтерство. За работу обычно платят. – подтрунивал отец.

Вайолет закатила глаза.

- Ладно.

- Ты сделаешь доброе дело, если поможешь нам с исправлением репутации дома.

- Ага, ну прямо мать Тереза. – парировала Вайолет, выходя за дверь.

Wednesday.

Декорации, потребовавшие стольких усилий от всего семейства Хармон и еще одного юнца по фамилии Лэнгдон, венчались успехом. Страшные надгробия и горящие тыквы привлекали детей со всей округи. Малыши резвились у ворот, весело хохоча и запутываясь в паутине, бегая в экстазе от входа в дом до забора, едва заслышав злобный смех персонажа их любимого страшного мультика, звеня пластиковыми ведрами для конфет и просыпая половину на мокрый асфальт, возбужденно переставляя ноги, но зная, что через день они вернутся еще, потому что это так чертовски весело.

Мойра возилась с детьми, словно воспитательница яслей. Ей, кажется, доставляло это огромное удовольствие. Никогда еще на территории участка не было столько малышей. Родители, хоть и с некоторым волнением, но уже с меньшей толикой опаски заводили детей внутрь и, дожидаясь пока те налюбуются призраками и ведьмами, спрятанными в разных уголках участка, заводили короткие беседы с хозяйкой дома. Мойра улыбалась им той своей искренней и немного грустной улыбкой, так что женщины даже начинали ей симпатизировать, справляясь о положении ее дел.

Констанс иногда выплывала на крыльцо, закутанная в толстую шаль, усаживалась в плетеное кресло и выкуривала одну за другой свои любимые сигареты, в полном молчании наблюдая за детьми. Сложно сказать, о чем она думала, возможно вспоминала Адди и Тейта в возрасте пяти-шести лет. Скучала ли она по дочери? Это был точно такой же сложный вопрос из разряда «В чем смысл жизни?» или «Куда все время пропадают ключи от дома?»