Гильдия темных ткачей

Пока Ласка растирал, Волчку казалось, что он спит: все вокруг плыло, качалось и то гудело, то погружалось в тишину. За обедом стало чуть лучше, комната перестала кружиться, а лица расплываться.

- Ну что, живой? - усмехнулся Ласка, забирая у него кружку из-под чая. - Передохнул, пора заняться делом.

Волчок вздрогнул: избитые, растянутые и перегруженные мышцы на одну мысль о тренировках отреагировали вспышкой боли.

- А ты что думал, - растирая локоть, поморщился Угорь. - Переучиваться куда сложнее, чем учиться заново. Ничего, сработаемся.

- Слышал, к кому Мастер отправляет учиться белобрысого? - перешел к делу Ласка. - Как раз сегодня. Сходи, разведай, что и как. Может, пригодится.

- А тренировка? - заикнулся было Волчок, памятуя приказ Ежа: ежедневно по восемь часов.

- Хватит с тебя пока. Толку-то от калеки.

Калека не калека, а добраться до площади Единорога и полюбоваться на радостно хохочущих Свистка и Лягушонка Волчок сумел. И подглядеть в окно тоже. От идиллической картины в доме Клайвера его чуть не стошнило. И тут же захотелось убить, если не соперников, то хоть тощую уродину или старого альфонса со скрипочкой.

“Спалить к шисовой матери, - глядя на сверкающие блямбы на дверях лавки и дурацкие решетки, не способные остановить и хромого слепца, думал Волчок. - Никому из нас Мастер не предложил такого лакомого куска. Менестрели, сишах. Высший свет!”

Так, обдумывая развлечение, Волчок проводил братцев до улицы Оружейников. Заглянуть к дру Ульриху и узнать, о чем разговор, он уже не смог: на охранные руны гном не поскупился. Дожидаться братьев тоже не стал - шис знает, может, они и там чаи распивают. Достанет и того, что он уже узнал.

К дому Ежа Волчок вернулся задолго до заката, разбитым, голодным и злым. Тихо прошел на задний двор и остановился, глядя, как Еж гоняет Угря и Ласку. Казалось, все трое ничуть не устали: Волчок едва мог уследить за блеском парных клинков в руках учеников. А Еж… безоружный, мастер Теней скользил размытой тенью, раздавал обоим пинки и насмешливо комментировал промахи.

- Убиты. Оба. Не чувствуете друг друга.

Еж уже стоял над валяющимися вповалку учениками, держа все четыре клинка.

- Вставайте. Раз, два…

Еж подбросил клинки. Угорь и Ласка, вскочили, поймали мечи - Волчок не успел заметить, как - и снова бросились в бой.

“Убиты. Убиты, - назойливо звенело в ушах. - Убиты…”

На улице заорал ишак, от псов пахнуло зверьем, и на Волчка накатило воспоминание о рынке и укусе степной осы - вместе с пониманием.

“Нет, не может быть! Так не бывает, - убеждал он себя, глядя, как Еж швыряет лучших подмастерьев, словно слепых щенят. - Но даже если бывает, что с того? Убьют. Не те, так эти. Нет, должен же быть какой-то другой путь! Обязан быть”.

Глава 16. Маги и… маги

…принимаются светлые и темные шеры, достигшие шестнадцати лет и получившие первую Цветную грамоту. Шеры категории терц и выше поступают на первый курс без экзаменов. Шеры условной категории могут прослушать вводный курс, но к обучению по основной программе не допускаются.

Правила приема абитуриентов, ректор Магадемии с.ш.Парьен

Шуалейда шера Суардис

435 год, 2 день Каштана. Риль Суардис.

Ей снились розы. Целый сад из роз. Розы цвели на клумбах, увивали беседки, свешивались с деревьев. Белые, желтые, красные, оранжевые, даже синие и лиловые, они пахли сладко, как варенье. Казалось, этот аромат можно намазать на хлеб.

- Шу, ты вставать будешь? Или спим до ужина? - раздался сердитый голос Баль.

- Буду, буду! - Шу потянулась, не открывая глаз, и наткнулась рукой на что-то влажное, холодное, колючее… - Ай!

Она подскочила и с ужасом обернулась на подушку, накрытую одеялом.

- Похвальное рвение, - рассмеялась Балуста. - Или тебе приснилась сколопендра?

Потянув одеяло за край, Шу облегченно вздохнула.

- Розы. Мне снились розы, - она засмеялась, увидев два цветка, словно соревнующихся в красоте. - Роза алая, роза белая… ах, как вы похожи!

- Что это? - подошедшая к постели подруга нахмурилась. - Откуда?

Только теперь до Шу дошло, что цветы легко и незаметно преодолели все защитные пологи, сигнальные нити и обережные заклятия. И, что самое досадное, она совершенно не чувствовала в них магии! Ни следа. Учиться, немедленно учиться! Что толку от силы, когда ума - как у тролля?!

- Как откуда, - покачала головой Шу. - Красная от Бастерхази, белая от Дукриста. Они так предсказуемы.

Осторожно, словно до змеи, Шу дотронулась до белой розы. В ответ та испустила волну вареньевого аромата и показала спрятанный меж листьев квадратик записки - и снова ни следа магии.

“Как роза прячется в траве,

Так бриллиант горит в алмазе.

О нашем грезя волшебстве,

Шепните…”

Шу горела и млела, читая написанные тонким, изящным почерком строки. Стихи! Ей! Боги, как приятно! Дукрист так мил, так любезен, так красив. Вот он, настоящий принц! И неважно, что бастард…

Она млела ровно до тех пор, пока не разобрала последние слова:

“…Рональд Бастерхази”.