Гильгамеш. Биография легенды

Услышал ли Уту мольбу Хувавы — узнаем позднее. Пока же Хувава простирается ниц перед Бильгамесом и просит отпустить его. Бильгамес проникается к нему жалостью и говорит Энкиду, что пойманного птенца лучше бы отпустить к его матери. Но Энкиду иного мнения о том, что должно произойти с Хувавой:

Если пленный человек к лону матери своей вернется —
Ты никогда в родимый город свой не вернешься!

Хувава спрашивает: почему раб и наемник Бильгамеса говорит такие злые слова о нем? Ведь он не желал зла пришедшим из Унуга людям. В ответ Энкиду перерезает ему горло. Голову Хувавы спутники кладут в мешок. Но тут внезапно их взорам предстает Энлиль — верховный судия и законодатель всего мира. И читатель понимает, что мольба Хувавы была услышана богом Уту. Энлиль возмущается поступком Бильгамеса и Энкиду:

Почему вы так поступили?
Кто вам сказал, что имя его с лица земли
должно быть стерто?
Перед вами пусть бы сел он,
Вашего хлеба пусть бы поел он,
Вашей воды пусть бы попил он!

Энлиль берет у Бильгамеса лучи Хувавы и раздаривает их полю, реке, зарослям тростника, львам, дворцу, лесу и богине тюрьмы Нунгаль.

Но что же мы читаем в колофоне табличек? Хвалу Бильгамесу, Энкиду и Нисабе. Хвала Нисабе обязательна для учеников и писцов, работающих с глиняными табличками. Но как возможна хвала персонажам, которые провинились перед великими богами Уту и Энлилем? Мы не видим здесь ни малейшего осуждения героев, хотя справедливость, несомненно, на стороне Хувавы. Дело в том, что в шумерское время до III династии Ура считалось доблестью обманывать врага, чтобы заполучить ценности путем малой крови, а затем, найдя его слабые места, добивать уже неопасного противника. Ситуация изменилась только ко времени Шульги, в гимнах которого можно найти среди превосходных качеств правителя милость к побежденному врагу. Например, в гимне В сказано:

«С того дня, как Энлиль вручил под мое пастырство множество людей в расчете на мою мудрость, мою необъятную власть и мою справедливость, мои окончательные и незабвенные слова, мою опытность в вердиктах, сравнимую с (осведомленностью) Иштарана (= бог договоров. — В. Е.), мое сердце не испытывало ненависти ни к одному из царей прошлого, будь он аккадец, или сын Шумера, или дикарь из страны кутиев».

Итак, сердце Шульги не испытывало ненависти к царям прошлого, даже к дикарям с восточных гор. Значит, не испытывало оно и ненависти к Хуваве. С современными ему противниками Шульги тоже предпочитал договариваться и заключил множество дипломатических соглашений (которые, впрочем, перемежались с военными походами на восток). Но при этом для него, как видно из гимна О, был свят подвиг Бильгамеса при его походе на Хуваву. И справедливость этого поступка он под сомнение не ставил. Почему? Потому, что этот поход был образцом, архетипом для всех последующих походов, и каждый правитель Шумера, если он шел на войну с очередным горным племенем, представлял себя в этом качестве наследником Бильгамеса.

При таком отношении к теме мнение древнего читателя как бы раздваивалось. С одной стороны, он должен находиться на стороне Хувавы, Энлиля и Уту, поскольку совершено очевидное злодейство. Хувава мирно жил в горах и охранял можжевеловые стволы. Жизнь его была вечной, поскольку в его распоряжении оказались семь лучей жизни. Злодеем он представал только в россказнях испугавшегося Энкиду, который затем, по трусости своей, и убил его. С Бильгамесом Хувава не воевал, он отдал ему лучи в обмен на разные приятные вещи, не подозревая, что без лучей он перестанет жить. Вследствие такой своей наивности он получил удар в щеку от Бильгамеса и нож в горло от Энкиду. Поступок обоих был осужден Энлилем, принявшим жалобу Уту, которую тот услышал из уст Хувавы. Но с другой стороны, Бильгамес уникален, ему можно то, что нельзя другим смертным. Поэтому даже прямое злодейство, совершенное им, выглядит красиво и соблазнительно. Можно сказать, что история Бильгамеса и Хувавы — искушение для человеческой природы. Читая о подвиге Бильгамеса, человек обнаруживает в себе одновременно и желание жить по закону, и желание нарушить его. Но раздваивается не только читатель, но и сам бог справедливости Уту! С одной стороны, он должен продолжать покровительствовать Бильгамесу, несмотря на его преступление перед богами. С другой стороны, он должен принять жалобу Хувавы и адресовать ее в высшую инстанцию, к Энлилю.

Перед нами коллизия, с трудом разрешимая даже для богов.